Последний рубеж

Хотя сердце Влада и было наполнено отвагой, но голова тоже не пустовала — подсказала, что сражаться нет никакого смысла. Было б дело на войне, живым бы не дался и с собой десяток прихватил. Но не на войне. Убивать никого не собирался. Не за тем пришел. Можно было, конечно, воспользоваться услугами боевого браслета. Но такие игры на высоте ни к чему хорошему привести не могли. А могли привести к тому, что уйма народу полетит с высоты и разобьется всмятку. Нет, нельзя браслет беспокоить. Спички детям не игрушки.

Ну а когда сообразил, что можно самому прокатиться вниз на невидимом лифте, было уже поздно. Подбежали, скрутили, стали мять бока и править ребра.

Закончилось тем, что, надавав тумаков, все оружие у него отобрали, руки связали, после чего дотащили до башни и на пинках спустили по узкой винтовой лестнице. Внизу вытолкали наружу и повели к одному из костров. Почему-то не к ближайшему, а к тому, что горел неподалеку от центральных ворот.

«К начальнику караула ведут, — предположил Влад. — Решили меня на бойскаутские значки выменять».

Он ошибся.

И понял это, когда среди стоящих у костра муллватов увидел Гэнджа.

Узнал его сразу.

И Гэндж его узнал.

— Ты зачем здесь, не свой? — спросил главарь налетчиков, вынув сигару изо рта. И даже вида не подал, что удивлен.

— Шляпу принес, — нашел что сказать Влад. — Ты обронил. Там, на Колее.

Гэндж кивнул и после небольшой паузы, которую потребовала очередная затяжка, что-то произнес на муллватском. Произнес негромко, но стоящий за спиной Влада стрелок поторопился вынуть нож и перерезать веревки.

Влад размял руки, снял шляпу и протянул Гэнджу:

— Держи.

— Оставь себе, не свой, — сказал Гэндж и пояснил: — Дар.

Влад вернул шляпу на место и, прижав руку к груди, изобразил полупоклон:

— Спасибо.

— Носи.

— Так я тогда пошел? — после небольшой паузы поинтересовался Влад.

Гэндж кивнул:

— Иди.

— А вещички?

Гэндж распорядился, и землянину вернули все — нож, арбалет и пистолетный комплекс «Ворон».

Сунув тесак в ножны, а пистолет в кобуру, Влад еще раз поклонился и развернулся, чтобы уйти куда подальше.

И столкнулся с Тыяхшей — нос к носу.

— Ты чего здесь делаешь? — удивленно спросила девушка.

— Не смог дождаться утра, — ответил Влад. — Соскучился.

— Правда?

— Правда.

— А как догадался, где найти?

Влад пожал плечами:

— Чего тут догадываться. Город будто вымер, а здесь, на горе, жизнь кипит, костры горят, служба несется. И фургоны туда-сюда снуют. — Ему надоело врать. — Фургоны с раймондием. С тем самым раймондием, который у меня украли. Вот он украл. — Он развернулся и показал рукой на Гэнджа. — Он и его банда.

Не все люди у костра поняли, что именно сказал Влад, но вызывающую интонацию уловили.

Вокруг стало очень тихо.

Разрядила обстановку Тыяхша — произнесла несколько фраз на родном языке.

Гэндж бросил сигару в костер и подошел. Схватил землянина за руку, прощупал сквозь ткань браслет. И будто все еще сомневаясь, спросил:

— Так ты, не свой, и есть новый Охотник? — Гэндж кивнул в сторону Тыяхши: — Сестра говорила.

— Не врала, — подтвердил Влад. И не стал объяснять, что стал Охотником случайно, по пьяной лавочке.

Гэндж хлопнул его по плечу:

— Чего, не свой, сразу не сказал?

— А ты спрашивал? — вопросом на вопрос ответил Влад.

— Зачем шум? Зачем на стена лез?

— А ты не догадываешься?

— Сам скажи.

— Фенгхе ищу.

— Прямой?

— Что? А-а… Ну да. Упрямый.

— Нашел бы фенгхе, взял, а дальше?

— Чего-нибудь придумал. К примеру, погрузил бы на подводу, взял бы заложников и под их прикрытием — к своим. Вот так. Или как-то по-другому. Мало ли. Не впервой.

Гэндж покачал головой:

— Нет. Так — нет.

— Почему?

— Ты Охотник.

— И что теперь?

— Ты теперь не можешь покинуть Долину Молчания, — вмешалась в их разговор Тыяхша.

— Это почему еще? — повернулся к ней Влад.

Она пояснила одним словом:

— Браслет.

— И что — браслет?

— Браслет не отпустит.

— Это как?

— Да просто. Попытаешься ступить за границу Долины, умрешь.

Влад так яростно замотал головой, что с нее слетела шляпа:

— Не понимаю.

— А чего тут понимать? Охотник — это раз и навсегда.

— Ага, сейчас! — вспылил Влад и рубанул левой рукой по сгибу правой. — Ерунду-то не городите. Что мне мешает снять браслет? Возьму и сниму. Прямо здесь! Прямо сейчас!

Гэндж поднял шляпу, стряхнул с нее пыль и, протянув разгорячившемуся не на шутку землянину, сказал:

— Не снимешь.

Влад, нервно жестикулируя, обратился к Тыяхше:

— Что он такое говорит?

— Брат всегда правду говорит, — ответила девушка. — Не ты выбрал чуэжвам, чуэжвам выбрал тебя.

— Да ну вас всех к черту! — рявкнул Влад и схватился за браслет. Попробовал сорвать, но не тут-то было. Браслет, который до того вертелся на запястье, свободно, впился в кожу. И чем сильнее дергал его Влад, тем сильнее сжимался браслет. Будто не из мертвого металла его сделали, а был он живым.

— Прекрати! — умоляюще воскликнула Тыяхша.

Но Влад, мыча от нестерпимой боли, все пытался и пытался. И до тех пор мучался, пока рука не посинела. Только тогда остыл.

— И что теперь? — спросил он, когда боль отпустила.

— Быть Охотником, — ответила Тыяхша. — Или не быть. В смысле, не быть живым.