Последний рубеж. Роковая ошибка

– Вряд ли надо слушать то, что говорит Луи Феррант. – Аллейн подхватил девочку к себе на плечо, она взвизгнула от удовольствия, и так они вошли в дом.

Звонил Планк.

– Я подумал, вам надо об этом знать, сэр. Звонили из Маунтджоя. Джонс готов сотрудничать со следствием.

– Правда? И что он предлагает?

– Насколько мы поняли, он знает что-то про Дульси. Однако говорить будет только с вами. У него ломка, и он болтает всякую ерунду.

– Я приеду.

– И еще кое-что, мистер Аллейн. Звонил мистер Харкнесс. По поводу своей завтрашней проповеди. Очень хочет, чтобы все пришли. Всякое несет. «Мне отмщение», – говорит Господь[51], и еще что-то из Ветхого Завета. Ему, мол, велено открыть имя грешника пред всем народом.

– Да ну?

– Ага. Ему было явление во сне. Ахинея полнейшая.

– Он снова напился?

– До белой горячки, похоже.

– Думаете, много народу придет?

– Да, – ответил Планк. – В деревне только об этом и говорят. В паб и в магазин от него принесли длиннющие объявления.

– Кто принес?

– Мальчик-посыльный из «Трески и бутылки». Мистер Харкнесс ужасно расстроился, когда я ему сказал, что Джонс и Феррант не придут. Заявил, что Господь беспощадно накажет полицейских и ввергнет их в геенну огненную, если Джонс с Феррантом не явятся. Совсем рассудок потерял, сэр.

– Похоже на то. Придется, конечно, пойти. Но сначала Джонс. У вас есть срочные дела в Коуве?

– Нет, сэр. Миссис Феррант я сообщил, что ее муж находится под арестом и предстанет перед судом в понедельник.

– И как она отреагировала?

– Ни слова не сказала, но взгляд у нее был, я вам скажу…

– Да уж, представляю, какой. Приеду сразу, как только смогу, – пообещал Аллейн и повесил трубку.

Фарамонды по-прежнему молча сидели за столом на террасе.

– Сержант Планк звонил, – пояснил Аллейн. – Меня вызывают. Словами не выразить, как мне жаль, что дела приняли такой оборот.

– Это не ваша вина, – сказала Джулия. – И не наша тоже. Мы все – жертвы обстоятельств. Почему Рики в больнице?

– Его избили.

– Не?.. – Карлотта осеклась.

– Нет-нет. Гил Феррант и Сид Джонс. Завтра они предстанут перед судьей. Рик в порядке.

– Бедный-бедный Рики, – сказала Джулия. – Ну что за напасть! Передавайте ему самый сердечный привет.

– Обязательно передам, – заверил ее Аллейн.

– Конечно, если появится Луи, Фарамонды в любом случае сплотят свои ряды.

– Разумеется.

– И я вместе с ними, – она протянула руку Карлотте, та взяла ее. – Хотя вообще-то, – продолжала Джулия, – я не Фарамонд, я Лампри. Много лет назад вы встречали кого-то из моих родственников.

– Да, верно, – сказал Аллейн.

Глава 9 После бури

«Опять то же самое», – подумал Аллейн, когда к нему привели Сидни Джонса с теми же неприглядными симптомами ломки. Очевидно, доктор Кэри не расщедрился еще на одну дозу.

Сид первым делом заявил, что разговаривать будет только с Аллейном, без свидетелей.

– Какая тебе разница-то, болван ты этакий, – спросил Фокс, не постеснявшись в выражениях.

Но Сид знал, что его послушают, и стоял на своем.

В конце концов Фокс с Аллейном переглянулись, и Фокс вышел.

– Дозу дадите? – сразу спросил Сид.

– Только если разрешит врач.

– Мне есть что рассказать. О Дульси. Очень важное.

– И что же это?

– Нет уж! – воскликнул Сид. – Нет уж, уговор есть уговор.

– Если вы сообщите мне информацию, на основе которой можно будет предъявить обвинение, тот факт, что вы это сделали, причем по своей доброй воле, будет принят во внимание. Если же окажется, что эту информацию мы могли бы получить и от другого лица, скажем, от Ферранта…

Сид пришел в лихорадочное возбуждение и принялся сыпать ругательствами. Оказалось, что Феррант – виновник всех его бед. Это Феррант подсадил его на тяжелые наркотики, это Феррант связал его с «Джером и К°», Феррант подбил его следить за Рики в Сент-Пьер-де-Рош, и Феррант же похитил Рики и привел его в конуру.

– Информация, которую вы хотите сообщить, тоже связана с Феррантом? – спросил Аллейн.

– Если они узнают, что это я его сдал, мне конец.

– Кто «они»?

– Ну, они. Он. Главный.

– Вы говорите о мистере Луи Фарамонде?

– Ох уж этот мистер. Мистер кривляка. Чертов-пречертов Фарамонд. Вы же не знаете, зачем мне нужна была та проволока. Или знаете?

– Чтобы картину повесить.

– Верно. Потому что она сказала, что у меня хорошее чувство ритма. Так и сказала.

«Это, – подумал Аллейн, – самая большая несправедливость, которая когда-либо со мной случалась».

А вслух произнес:

– Итак, ваши сведения касаются Ферранта?

– Ну, что-то вроде этого сказала, – все еще бормотал Сид.

– Феррант! – твердо произнес Аллейн, едва не закричав. – Так что с Феррантом?

– А что я за это получу? За информацию?

– Как суд решит. Вам предоставят адвоката.

– Его на подольше засадят? Если узнают, что это была его идея? Гила?

– Возможно. Если убедите в этом суд.

Сид вытер рукой лицо.

– Нет, только не в его присутствии. Не в суде. Ни за что!

– Почему?

– Они меня схватят.

– Кто схватит?

– Ну, они. Организация. Банда эта.

Аллейн отошел от него.

– Решайтесь, – сказал он и посмотрел на часы. – Я не могу больше ждать.

– Я не хотел его похищать. И бить не хотел, связывать проволокой и прочее. Это все Гил.