Последний рыцарь империи

– Тогда начнем. Я родился в 1907 году. Моя мать была русской, а отец украинцем. До десяти лет я жил как у Христа за пазухой. Отец был очень трудолюбивым. И для того чтобы он мог обеспечивать семью всем необходимым, ему приходилось работать, как говорится, на износ. Он умер в год, когда произошла революция и к власти пришли большевики. И вскоре начался хаос, сопровождавшийся жесточайшим бандитским беспределом. В 1918 году мой старший брат Николай вступил в Красную армию. Мне тогда исполнилось тринадцать лет. Но уже через год, в марте 1919 года, круто изменилась и моя жизнь.

Судоплатов говорил, и курсант сам не заметил, как очень быстро мысленно погрузился в события того времени.

Воспоминания:

Март 1919 года. Мелитополь

На пустынных улицах города развешены плакаты с воззваниями о наборе добровольцев в Красную армию. Вот и сейчас на площади какой-то мастеровой вместе с красноармейцем на афишной тумбе, рядом с сообщением о введении комендантского часа, приклеивает плакат с изображением рабочего, которого своими лапищами душит белый генерал с золотыми погонами. На плакате надпись: «Товарищ, помоги братьям по классу!» Стоявшие рядом женщины жалостливо смотрели на изможденного трудягу.

Там же на площади была сооружена трибуна, а вокруг стояло десятка три людей самого разного возраста и социального положения. С трибуны к собравшимся обращался председатель комиссии, которому было поручено провести прием добровольцев. Фамилия председателя была Булыга, а величали его Игнатом.

– Всем вельможными панами захотелось быть! Пришли и грозят нам пальчиком, все учат, как нам жить, все чего-то требуют. Что молчите? Или вы уже забыли, что советская власть сделала вас свободными? Или уже не осталось пороха в наших пороховницах для оберега родной земли? Конечно, кто-то скажет, что можно в очередной раз сховаться да на печи пересидеть. Нынче отсидеться не выйдет, враг пришел с желанием нас подчинить и на колени поставить, а в случае отказа то и последний дух из нас выбить. И бить будет до последней капли нашей с вами крови, поверьте…

В это время кто-то из рабочих принес пачку свежих воззваний, часть передал Павлу, стоящему рядом с трибуной.

– Не стой без дела, хлопчик. Держи, нужно расклеить эти воззвания по городу…

И хлопчик со всех ног припустился выполнять свое первое ответственное поручение.

Утром следующего дня через эту же площадь шли отступающие части Красной армии. Бойцы были усталыми, многие в кровавых бинтах. На телегах везли раненых. Не останавливаясь, промчались всадники на взмыленных конях.

Вслед за отступающими, выдвинулся и рабоче-крестьянский добровольческий отряд Игната Булыги. Замыкал шествие Павел Судоплатов, изредка оглядываясь назад, боясь, что его увидит мать и вернет домой.

На выходе из города кто-то тоскливо затянул:

Слушай, рабочий,
Война началася.
Бросай свое дело,
В поход собирайся.

Последующие слова подхватили уже все бойцы:

Смело мы в бой пойдем
За власть Светов,
И как один умрем,
В борьбе за это…

Степь. Полдень

Павел продолжал идти в хвосте колонны, а в голове все еще навязчиво звучали слова этой странной песни. Он не понимал, зачем, пусть и с песней, но обреченно идти умирать, если мы изначально шли побеждать. Или же чей-то лукавый ум просто вел нас всех на заклание?

Ближе к полудню задрожала степь. Необученные красноармейцы, услышав за спиной конский топот, свист и гиканье, остановились и обернулись. Последнее, что они увидели, была настигшая их в степи казачья сотня. Павел сначала не понял, кто толкнул его в спину и как он скатился в вымоину, поросшую ивняком, что и уберегло его от мгновенной смерти.

Правда, вслед за ним и прямо ему под ноги скатилась и голова того самого красноармейца, которому он вчера помогал расклеивать воззвания. Подросток ужаснулся, а потом услышал голос.

– Кто в яме? Вылезай, а то счас гранату бросим.

– Не стреляйте, сдаемся… – прозвучало в ответ, и кто-то снова подтолкнул мальчика в спину, давая понять, что следует выползать.

Возвращение в реальность:

Дача Судоплатова

Кирилл не иначе как уже представил себе весь трагизм той ситуации, а генерал продолжал вспоминать.

– Всего десяти минут хватило казакам, чтобы полностью и безжалостно вырубить весь наш добровольческий отряд. В живых остался лишь я и старый рабочий-железнодорожник Николаев, который и спас мне тогда жизнь. Не знаю, с какой именно целью нас оставили в живых, но ближе к вечеру мы уже сидели на каком-то хуторе в небольшом курятнике, а наши победители устроили в хате грандиозную попойку.

Воспоминания:

Хутор Карнауховский. Ночь

Слушая доносившийся до них пьяный смех и ругань, какое-то время охранники кряхтели и, не выдержав, бросили пост и поспешили в ближайшую хату, чтобы принять участие в праздновании своей победы.

Арестованные сидели уже в одном нижнем белье и без обувки, но со связанными за спиной руками.