Последний рыцарь

Вампиры сжали его крепче, когда Вэйлон приблизился к нему – видно, опасались, что он рванется вперед. Напрасно, и это не было их заслугой. Ведьмы справлялись со своей задачей гораздо лучше, чем эта шайка жалких кровопийц, именно они сковывали Родерика, не позволяя ему подняться с колен.

Он посмотрел на далекое небо и горько улыбнулся. Вот, значит, как все закончится. Не в раскаленных песках Эльдорадо, а в забытом всеми лесу, ради девушки, которую он едва знал. Ему вдруг отчаянно захотелось услышать ее голос – но когда Родерик его услышал, стало только хуже.

– Достаточно! – властно произнесла Керенса. – Мне бы не хотелось, чтобы он погиб.

Ее не поймали, она пришла сама и теперь стояла возле них рядом с полуразрушенным забором. Пришла! Сама! Что это, очередное предательство?

Нет, не похоже – ведьмы и вампиры были удивлены ее появлением не меньше, чем Родерик.

– Надо же! – расхохотался Вэйлон. – За этим ублюдком всегда бабы бегали, но чтобы телка из Великого Клана так запала… Зачем тебе это? Так хочется умереть вместе с ним?

– Мы не умрем, – возразила колдунья.

– Что-то не похоже!

Она действительно смешила их своим появлением. Керенсе удавалось стоять на ногах лишь благодаря остаткам забора, на которые она опиралась. Красивое лицо осунулось, глаза были полузакрыты от усталости. Темная кровь, пропитавшая повязки на ее ноге, показывала, что ей недолго осталось.

Родерик многое хотел бы сказать ей. Как она могла так подвести их? Почему вернулась за ним? К дьяволу такое геройство, она же все испортила!

И все же он промолчал. Какой в этом смысл? Она сделала эту глупость ради него – и он чувствовал странную, щемящую благодарность.

– И чего же ты хочешь, красавица? – с издевкой поинтересовался Вэйлон. – Умереть, слившись с ним в страстном поцелуе? Или оказаться с ним в одной яме, чтобы ваши трупы романтично разлагались вместе?

– Нет и нет, – все так же ровно ответила Керенса. – Я пришла, чтобы убить вас всех.

* * *

Цезарий Инанис и сам не представлял, какого черта он вообще влез во все это. Когда его клан одобрил помощь Огненному королю, он и не собирался вызываться добровольцем. Во– первых, для этого нужно было подчиняться, а у Цезаря с детства сформировалась острая аллергия на любую форму подчинения. Во-вторых, вероятность смерти в такой битве была слишком высока для развлечений. Он даже не понимал, зачем Катиджан подставляет шею непонятно ради чего, но это его право, кузен всегда был со странностями. Сам Цезарий собирался держаться за свою приятную, необремененную всякой древней мутью жизнь.

Теперь вот не удержался. Он действительно не отслеживал близнецов Легио – еще чего не хватало! Он случайно почувствовал их, когда проезжал мимо. Их, а еще – нереально темную энергию, и все стало на свои места: даже не участвуя в войне, он знал, с кем они сражаются. Понял он и то, что кто-то умело скрыл творящееся в Строна Полар, и уловить это мог разве что маг его уровня, а таких мало.

Ему следовало просто пройти мимо. Разогнать машину, ехать своей дорогой и не думать о том, кто там где умирает. Зачем ему это? Он даже за Катиджаном отправился не сразу и не слишком охотно, а тут – клан Легио, извечные враги его семьи. Ему нужно было сидеть в стороне и болеть за Аида, а не помогать им.

Но вот он здесь, в полутемном баре, залитом кровью, потягивает пиво и смотрит на них, а они – на него. Эвридика и Диаманта Легио всегда напоминали ему кошек, но обычно – спокойных, пригревшихся на солнце и невозмутимых, а теперь – настороженных и злых. Они не отходили друг от друга и даже в уборную отправлялись вместе, совсем как школьницы.

– Так и будете на меня пялиться? – полюбопытствовал Цезарь.

– Мы пытаемся понять, за кого ты сражаешься.

– За Великие Кланы, очевидно.

– Сейчас происхождение уже ничего не значит, – сказала одна.

– И среди Великих Кланов немало предателей, – добавила вторая.

– Ну и? Вы ждете, что правильный ответ высветится у меня на лбу? Кстати об этом… Давайте поставим крестик на лоб одной из вас, а? Вас же хрен различишь!

– Я Эвридика.

– Я Диаманта.

– Это пока. А потом вы снова перетасуетесь, и ясности станет куда меньше.

Он преувеличивал: пока их можно было различить. Они были одеты одинаково, но на одну попало чуть больше грязи и крови, чем на вторую. Впрочем, это было временное различие, ради которого нужно было внимательно к ним присматриваться. Крестик на лбу куда надежнее, но разве ж им объяснишь?

С другой стороны, а зачем их различать? Все вокруг твердили, что они – единое целое, да и сами они, похоже, в это верили.

– Мы не можем сидеть здесь вечно, – заметил он. – Если вы еще не поняли, мы в заднице, причем так глубоко, что выбраться отсюда сможем, только встав друг другу на плечи.

Его игра в благородного рыцаря и правда завела его в тупик, но сожалеть было поздно. Аид, его псы и живые мертвецы были слишком большой угрозой даже для Цезаря, чтобы выбраться отсюда, ему нужна была помощь сестер Легио. Да и они это понимали – их уже успели потрепать.

Одна из них провела пальцем по своей рубашке, срезая рукава простейшим заклинанием.