Последний рывок

Она хихикнула.

– Да, свиданиям, только я об этом догадалась, когда больше года просидела в тоннелях базы и монтировала коммуникации. Именно там я поняла, что не хочу, чтобы ты был просто моим другом.

Она остановилась и посмотрела мне в глаза.

– Там я поняла, что ты не просто весёлый парень, с которым мне было здорово лазить по развалинам, прыгать со скалы в море, встречать восход… – она замолчала, вспоминая наши бесконечные квесты. – Если ты меня бросишь, я тебя пойму, сама виновата. Тем более сейчас, когда ты стал знаменитым. Только не думай, что я пришла из-за этого, – она нахмурилась. – Просто я поняла, что если сейчас не признаюсь тебе, что ты мне очень нравишься, и всегда нравился, то потом не прощу себе…

Я её больше не слушал, а подхватил на руки, закружил и, наконец-то, поцеловал эту невыносимую девчонку. И мне было плевать, что мы перегородили дорожку, и люди обходили нас – одни ворча, что у нас совсем нет совести, а другие – подбадривая и хихикая.

Тренировочные заезды

– Вот вам расписание тренировочных полётов, – сказал тренер, выстроив нашу команду в линию.

– Но, тренер, полетит же только Саня, а вы нас хотите загонять до полусмерти, – возмутился Свен, и остальные пятеро парней тоже начали гудеть и возмущаться, рассматривая свои графики.

Тренер призвал всех к тишине, и в ангаре стихли все звуки.

– Если я правильно помню, то вы – команда. А это что значит? – он обвёл всех взглядом. – А это значит, что шутки закончились, парни. «Большие гонки» – это вам не просто перед девицами покрасоваться. Здесь потребуются все умения, которые мы с вами отрабатывали и которые только будем осваивать, тем более на следующий год трое лучших из вас будут участвовать в отборочных гонках, и выбирать я буду именно сейчас. Запомните это!

Все опять зашумели.

– Тренер, а что-то слышно про третий этап? Сказали, где он будет проходить?

Олег Самойлович пристально посмотрел на меня.

– Вчера вечером прислали программу гонки. Первый этап – двойная звезда Каус Аустралис – орбиту заезда уже выслали, там только два скопления астероидов и несколько магнитных аномалий.

– А почему созвездие Стрельца? – задали вопрос сразу несколько ребят, в том числе и я.

– Это было неожиданностью для всех, и я думаю специально не объявляли до последнего, чтобы никто заранее не смог отработать трассу. В этом секторе гонок ещё не было.

– Да, похоже нам в ближайшие три месяца с челзов слезть не дадут, – шепнул мне Свен.

– Второй этап – "Tpoйнaя тумaннocть", диффузнaя тумaннocть, через которую надо будет просто пролететь на скорость из одной точки в другую.

– Ага! Просто пролететь?! Да там вообще пролететь практически невозможно, не то что на скорость! – возмутился я, представив плотность молекулярного облака и конденсаций протозвёздного типа с массами до 90 солнечных. – Они что там, вообще нюх потеряли? Решили всех гонщиков угробить?

– Не думаю, – усмехнулся тренер. – Вы же помните, что было в прошлом году, все смотрели гонку?

– Но там не было тройной туманности, обычная отражающая, без эмиссионной и поглощающей. Почему такая несправедливость?! – возмутился я.

– Потому что в прошлом году слишком много гонщиков дошли до финиша. В этом году решили усложнить трассу. Всё течёт, всё меняется, Александр.

– Ну, да! Они хотят, чтобы к финишу пришёл только один, а лучше вообще никто, чтобы приз остался в лиге, – пробурчал я.

– Но это ещё не всё, – тренер обвёл нас взглядом и продолжил, – третий этап – чёрная дыра Стрельца А*.

– В смысле? – не понял я. – Сквозь дыру, надеюсь, не надо будет лететь?

– Нет, лететь через сверхмассивные чёрные дыры наше сообщество ещё не научилось, хотя… – он подмигнул мне, – вы с отцом, возможно, когда-нибудь…

– Нет, увольте, Олег Самойлович, это без нас. Я ещё слишком молод, может у меня только жизнь начинается, а Вы меня хотите в чёрную дыру загнать.

– А вот этого не надо! – тренер сразу повысил голос, раскрасневшись. – Это ещё что за разговоры?! Ты сейчас про что? На время сборов никаких романтических мыслей чтобы в голове не было! Не хватало мне ещё потерять перспективного гонщика в самом начале его карьеры!

Я еле сдержал улыбку, вспомнив наш с Аней вечер у родительского дома и следующий день, проведённый вместе в моей квартире, накануне отъезда. Мы поклялись больше не разлучаться, а её шепот «я верю в тебя», произнесённый в космопорте при расставании, теперь вселял в меня уверенность, что я всё смогу преодолеть. Ведь после гонки она обещала переехать ко мне.

– Олег Самойлович, Вы там что-то про Стрельца А* говорили, – напомнил я тренеру.

– Путь ещё не определён. Его вышлют за неделю до финала, – ответил он и отдал команду «по машинам».

***

Следующие два месяца пролетели на одном дыхании. Тренировочная база была переброшена непосредственно к месту проведению заездов. И не только наша. Такой плотности баз я уже давно не видел. Да что там давно, никогда! Приходилось постоянно следить, чтобы не столкнуться с парнями других команд, которых было пятнадцать. В каждой команде по пять-семь пилотов и только один участник большого старта.