Последний рывок советских танкостроителей

При всей его вспыльчивости и нетерпимости к другому мнению он всегда болел за дело и в этом мы с ним очень похожи. Решение Шомина поручить руководство работами по новому танку своим ближайшим друзьям Полякову и Исаеву только усугубило ситуацию, я с ними достаточно плотно контактировал и видел, что всерьез они не болели за это дело, а относились к нему формально.

15.03.88. Приехал Анищенко рассматривать состояние работ по изделию, пригласил Борисюка и Обуханича, приехал Иванов. С Борисюком согласовали порядок работ по СПУО и СПУД, а также порядок работ по подключению третьего аккумулятора.

С Ивановым не договорились по доработкам ТИУС. Пошли к Анищенко и Шомину. Я доложил, что Иванов не хочет рассматривать наше дополнение к ТЗ. После длительных разговоров Шомин принял решение на следующей неделе собрать совещание и согласовать дополнение к ТЗ, нерешенные вопросы он сам решит.

21.03.88. Из ЛНИРТИ к нам приехал Иванов (еще одного Иванова они перетащили во Львов из ВНИИСигнал) с бригадой и сразу пошел к Полякову, потом пришел ко мне и заявил, что дополнение к ТЗ он рассматривать не будет, а решать только те вопросы, какие он поставит. На это я ему сказал, что с такими заявлениями он может сразу же уезжать от нас.

Он побежал к Полякову, тот вызвал меня. Начал говорить спокойно, потом, не дослушав мои доводы, начал кричать, что я довел взаимоотношения с ЛНИРТИ до такого состояния. В итоге он побежал к Шомину, вернулся и сказал, что тот поручил ему разобраться в этом вопросе. Потом заявил, что он будет ставить вопрос так: или я или ЛНИРТИ. На это я ответил, что уже давно пора в этом разобраться.

Поляков посоветовал мне зайти к Шомину. Я зашел к нему, он приказал рассмотреть замечания ЛНИРТИ и завтра он рассмотрит это. На следующий день Шомин все поручил Полякову, тот начал разбираться и потом сказал, чтобы мы сами все рассмотрели, а разногласные вопросы вынесли на Шомина.

Начали рассматривать облик комплекса на заводские испытания. По принципиальным вопросам Иванов был против и в итоге он уехал ничего не согласовав.

23.03.88. Приехали Захаров и Анищенко, о состоянии работ ему докладывали начальники отделов. Баисову поручили доложить о пуске двигателя. На вопрос Захарова, почему докладывает не Апухтин, ему сказали, что это не его дело (меня почему-то не допускают до Захарова). Потом неожиданно меня вызвали. Захаров спросил, какое состояние по комплексу связи, я сказал что плохое. Он начал выяснять почему и я доложил, что мы даем предложения в главк, но они там умирают. Он начал сразу же спрашивать с Анищенко и мне даже пришлось защищать его.

Затем он спросил о состоянии работ по ТИУС, я доложил о состоянии в довольно мягкой форме, но, тем не менее, он накинулся на меня, обещал открутить голову и выбросить на помойку. Потом накинулся на Полякова и начальника опытной базы и пообещал, что в следующий раз приедет и кого-нибудь снимет с работы.

28.03.88. Из ЛНИРТИ приехали оба Иванова и начали согласовывать облик ТИУС на заводские испытания. Разногласия остались по составу, объему аппаратуры и пультам управления. Пошли к Шомину. Тот всех выслушал и почти по всем вопросам принял точку зрения ЛНИРТИ. Для меня это было неожиданно.

Он бросил фразу, что неизвестно чем он будет заниматься в 1989г, но Апухтин и Иванов этим заниматься точно не будут. Что он имел в виду, непонятно.

Начали готовить план-график, но ничего не получилось и обратно расстались ни с чем.

5-8.04.88. Был в ЦКБ КМЗ с Исаевым и Куровым по согласованию работ с тепловизиром. Он не размещается в танке и я накрутил этот вопрос у Чуфистова.

Иванов начал ориентироваться на Исаева, тот, в общем, его поддерживал. Потом они уединились и подготовили свой вариант решения.

Предлагалось перенести тепловизор на место наводчика и сделать взаимозаменяемым с его прицелом. Разработку тепловизора вести в двух вариантах – для артиллерийского и управляемого вооружения. Это было решено в первый день. Затем Иванов и Михайлов под это начали требовать записи в протокол, что они не виноваты в срыве сроков, так как мы постоянно меняем им ТЗ. В итоге дошло до скандала, я впервые схлестнулся с Исаевым, была небольшая вспышка, но мы оба себя сдержали.

Куров начал высказывать мне, что я не прав выступая против заместителя главного конструктора, я его послал и написал особое мнение. На следующий день протокол как-то переделали, я снял особое мнение, но замечания по электронному блоку оставил. Исаев остался недоволен, и, вероятней всего, доложит Шомину и постарается насолить мне.

По возвращении в Харьков узнал, что Иванов убедил Полякова принять их вариант план-графика. По нему на танке практически ничего не испытывается, все испытания проходит только на стенде ЛНИРТИ.

Теперь уже наверняка ТИУС у нас не будет, это начало конца системы львовской разработки.