Последний самурай

Госпожа Окими вспыхнула от радости. За свои семьдесят лет Набуки научился неплохо разбираться если не в людях, то, по крайней мере, в их реакциях, и теперь отлично видел, что Окими не притворяется. Похоже, у нее действительно был жених, которого она любила или думала, что любит. Очень романтично, подумал Набуки. Совсем как в какой-нибудь старинной повести или песне: красавица полюбила бедного парня…

— О, господин Набуки, — взволнованно выговорила секретарша, — как я могу вас отблагодарить? Мы с Таяма не могли даже мечтать о таком щедром подарке! Теперь мы сможем пожениться даже раньше, чем планировали!

— Это не подарок, Окими-сан, — усмехнулся Набуки, — а выгодное вложение капитала. Мы ведь здесь занимаемся бизнесом, не так ли? Доверие это капитал, который, если им разумно распорядиться, может принести огромную прибыль. Поэтому не стоит меня благодарить. Я не благодетель, я просто опытный ростовщик. Так, говорите, его зовут Таяма?

— Арихито Таяма.

— Я запомню это имя, — с улыбкой пообещал господин Набуки. — А если ненароком забуду, не сочтите за труд напомнить. В конце концов, это обязанность секретаря — помнить то, что не умещается в голове у патрона. Ступайте, Окими-сан. И пригласите сюда этого Сигэцу, будьте так добры.

Когда госпожа Окими снова направилась к дверям, Набуки взял из лежавшей на столе папки лист бумаги, вынул из кармана старомодный «паркер» с золотым пером и быстро написал кодом, который был известен только ему и начальнику службы безопасности «Набуки корпорейшн»: «Университет Нагасаки, юридический факультет, Арихито Таяма. Проверить по третьей категории».

Он сложил листок пополам, сунул его в папку для исходящих бумаг и с непроницаемым выражением лица поднял голову навстречу вошедшему в кабинет адвокату.

* * *

Адвокат по гражданским и уголовным делам Сигэцу Акиро оказался щуплым широколицым типом, одетым, пожалуй, не хуже, чем сам господин Набуки. Так, по крайней мере, показалось на первый взгляд. Если бы не чересчур массивный золотой перстень на среднем пальце правой руки и не галстук, который плохо подходил к костюму, а еще хуже — к рубашке, господина Сигэцу можно было бы принять за приличного человека — если не честного, что встречается среди адвокатов реже, чем зубы у курицы, то, по крайней мере, преуспевающего. Но перстень господина Сигэцу сверкал так вызывающе, галстук существовал отдельно от всего гардероба, а узкие маслянистые глазки так живо и беспокойно бегали из стороны в сторону, что этого не могли скрыть даже очки в тонкой золотой оправе. Господин Набуки с трудом сдержал желание поморщиться: перед ним был проходимец, который зарабатывал хлеб тем, что обирал несчастных, у которых не хватало денег на приличного адвоката. В сущности, господина Сигэцу следовало тут же, не медля ни минуты, гнать взашей, но, поскольку он уже вошел, Набуки решил его выслушать. Ему даже стало интересно: что он задумал, этот ничтожный человечишка? Неужели мелкий шантаж? Но шантажисты обычно избегают встречаться со своей жертвой лицом к лицу, особенно если жертва еще сильна и в состоянии дать сдачи. И потом, вряд ли этот Сигэцу, или как его там, мог узнать о господине Набуки что-то нехорошее. Господин Набуки был из тех людей, которых европейцы именуют столпами общества, и обладал безупречной репутацией. Тогда что ему тут надо?

— У вас есть пять минут, — напомнил господин Набуки, усадив посетителя и усевшись сам. — Поэтому давайте не будем терять времени.

— Время — деньги, — осклабившись, согласился Сигэцу. — Я к вам по делу, мистер Набуки.

Набуки покоробило обращение «мистер», но он смолчал. В конце концов, он сам сознательно обставил свой офис так, чтобы тот выглядел американским. Он, Набуки Синдзабуро, даже поставил в коридоре автомат, который за несколько иен выдавал каждому желающему пластиковый стаканчик капуччино напитка, от одного запаха которого господина Набуки начинало мутить. Поэтому не было ничего удивительного в том, что этот прощелыга с золотым перстнем испытывал желание сыпать американскими поговорками и называть Набуки мистером и сэром. Вот если бы дело происходило на вилле господина Набуки, тогда это даже не пришло бы Сигэцу в голову. Там, на вилле, обращение «мистер» было бы столь же уместно, сколь появление на торжественном банкете в смокинге, но без штанов.

— Я вас слушаю, — сказал господин Набуки и откинулся в кресле, покойно сложив на животе руки и выжидательно глядя на Сигэцу.

— В данный момент я выступаю в качестве защитника некоего Рю Тахиро, жителя Окинавы, — сообщил Сигацу. — В целях экономии времени я не стану излагать вам подробности этого дела, о которых вы, вне всякого сомнения, должны быть осведомлены. Скажу лишь, что моему клиенту грозит длительный срок тюремного заключения за преступление, которое, если рассмотреть его с определенной точки зрения, вовсе таковым не является.