Последний самурай

Сначала моргнул, прогоняя глюк. Потом потряс головой.

Золотой Дракон, который до этого стоял боком, теперь повернул башку и смотрел прямо на меня. Более того, поняв, что я тоже смотрю на его драконью морду, он вдруг… улыбнулся.

Это было уже слишком. Честное слово. Я сначала усмехнулся, потом хихикнул, как школьница-малолетка. А уже после этого в голос, захлёбываясь слюной и закинув голову назад, заржал, как конь.

Меня буквально распирало от смеха. Потому что… Ну йоптвоюмать, по-русски говоря. Да простят меня все эти вежливые люди. Сначала очнулся японцем. Потом выяснил, что нахожусь в другом мире. Следом появилась опасная японская мафия, которая угрожала мне из-за брата-гниды. И главное, мир другой, а якудза в нем один черт имеется. Затем демонская тварь хотела сожрать мое новообретенное тело. А теперь — говорящие драконы.

Я хохотал просто как ненормальный. Аж слезы из глаз полились.

— Ты чего? — Кэзухиро вытаращился на меня с откровенным испугом во взгляде. Видимо, он решил, что у младшего брата поехала крыша.

А я никак не мог остановиться. Тыкал пистолетом в золотого дракона и ухохатывался.

— Ой не могу… Аха-хах… Оно… Я сецчас умру от смеха… А-а-а-а-а… Оно разговаривает. — Пытался объяснить свое веселье, но получалось у меня это с трудом.

— Кто? — Спросил с подозрением Кэзухиро.

Он так обалдел от моего странного поведения, что даже забыл про нос, который, кстати, у него прилично распух. Братец убрал одну руку, второй прижал к лицу по́лу рубашки, но милую синеву, расплывающуюся от переносицы под глаза, я все равно смог разглядеть.

— Оно…Аха-хах… Дракон… Ой я не могу. Дракон разговаривает.

Мало того смех никак не останавливался, так еще в голову, будто назло, лезли картинки из старого мультика про красавицу, в котором по замку бегали чайники, табуретки и шкафы. Бегали и пели песни. Я представил, как вслед за драконом начнет трындеть, к примеру, стол. Или полка для обуви. И меня от этой мысли еще больше растаращило.

Я попятился к дивану, плюхнулся на него, опустив оружие. Сам буквально согнулся пополам, не в силах прекратить ржать.

— Ты что… Несвежий, что ли? — Прищурился Кэзухиро, а потом подскочил ко мне и попытался рассмотреть зрачки, но тут же отхватил пистолетом по руке, которой лез к моему лицу.

— Да иди ты! — Выдавил я сквозь смех. — Не слышишь, он разговаривал только что.

— Совсем умом тронулся. — На полном серьёзе сделал вывод братец. — Это обычная фигурка духа. Статуэтка. Не более того. Дай оружие, пока не поранился.

Он снова попытался дотянуться ко мне своими конечностями, но я уже более-менее приходил в себя, а потому резко лягнул Кэзузиро ногой в голень.

— Что происходит? — Из спальни выбежала матушка. Растрёпанная, испуганная, с ошалевшими глазами.

Естественно, наша с братом возня и мой дикий ржач ее разбудили.

— Твой любимый Такито-тян сошёл с ума. — Огрызнулся Кэзухиро. Он снова согнулся пополам, одной рукой продолжая прижимать край рубашки к носу, а второй потирая ногу. — Сначала набросился на меня, теперь вон утверждает, что наша фамильная статуя духа с ним разговоры ведёт.

— У тебя на рубашке кровь… — Родительница бросилась к братцу, пропустив мимо ушей слова про дракона. — Ну вы что…Вы… Подрались⁈ Оооо… Такито, откуда у тебя это⁈

Матушка, заметила, наконец, в моей руке пистолет. Она, не добежав до придурка Кэзухиро, испуганно замерла и прижала ладонь к губам.

— Вот я о том и говорю! Откуда у него это? Это безумие! Ты что, не видишь, он сошёл с ума! — Возмутился братец. — Посмотри, что со мной сделал!

Кэзухиро убрал от лица край рубахи, которая и правда пропиталась кровью.

Естественно, как только родительница рассмотрела физиономию старшего сына, на которой здоровенной блямбой расплющило нос, ее страдания пошли на новый круг. Правда, уже в другом формате.

Сначала мы оба получили подзатыльники, потом выслушали долгую, полную глубокого смысла речь о братской любви и родственных узах.

Пистолет мне пришлось отдать. Впрочем, я и сам уже успокоился. Запал прошёл, поэтому было очевидно, ни я, ни Кэзухиро ссору продолжать не будем. По крайней мере, в данный момент.

Конечно, в присутствии матушки братец моментально изменился. Он больше не строил из себя крутого, наглого полицейского и главу семьи. Наоборот. Сделался вдруг страдальцем, оскорбленным в лучших чувствах. Что любопытно, родительница на эту историю в раз повелась. Она принялась его утешать, а меня ругала, как зачинщика драки.

— Такито, не ожидала от тебя такого! Ты же всегда спокойный, добрый был. А теперь вдруг на людей кидаешься.

— Да! — Подвякнул Кэзухиро, который сидел на диване, прижимая к носу замороженные овощи. Ему их достала из холодильника родительница.

— Ага… Был… — Ответил я, задумчиво рассматривая дракона.

Эта сволочь сто процентов разговаривала и башкой вертела. Гадом буду. Но слышал это и видел только я. Так получается? То есть, в демонов тут все верят, потому что они разгуливают по ночным улицам, а говорящая статуэтка сразу определила меня в психики.