Последний секрет

Ученый не заставляет просить его дважды и демонстрирует то щипцы, то скальпель, стараясь выглядеть поимпозантнее. После фотосессии Лукреция вынимает блокнот.

– Отчего, по-вашему, умер Финчер?

Профессор Жиордано подходит к шкафу с папками и достает дело Финчера. Оно состоит из фотографий, результатов экспертиз, аудиокассеты с записью вскрытия, результатов химических анализов.

– От любви.

– Нельзя ли поподробнее? – просит Исидор Каценберг.

Судмедэксперт листает страницы:

– Зрачки расширены, вены напряжены, повышенный приток крови в головной мозг и в половой член.

– В член? – удивляется Лукреция. – Это можно констатировать после смерти?

Жиордано как будто ждал этого вопроса.

– Эрекция – это прилив артериальной крови в пещеристое тело. Затем вены, принимающие эту кровь, сжимаются, обеспечивая твердость. Но кровь не может слишком долго оставаться в пещеристом теле, иначе у клеток начнется кислородное голодание. Именно поэтому даже при очень долгой эрекции происходит ее периодическое ослабление: часть крови «отправляется за кислородом». У Финчера мы нашли клетки, омертвевшие в результате длительного застоя.

– Что показал анализ крови, помимо некроза? – интересуется Исидор, спеша сменить тему.

– Анормально высокий уровень эндорфинов.

– Что это значит?

– У него был сильный оргазм. Как известно, мужское удовлетворение необязательно связано с семяизвержением. Бывает семяизвержение без оргазма и оргазм без семяизвержения. Единственное, что указывает на оргазм – и у мужчины, и у женщины – это присутствие эндорфинов.

– Что такое эндорфины? – интересуется Лукреция, теребя длинные рыжие волосы в мелких завитках.

Профессор Жиордано поправляет очечки-полукружья и приглядывается к молодой женщине:

– Это наш природный морфин – вещество, синтезируемое организмом для доставления удовольствия, а также чтобы помочь вытерпеть боль. Выделение эндорфинов происходит при смехе и при чувстве влюбленности (вы не замечали, что в присутствии симпатичной и желанной особы вас меньше беспокоит ревматизм?). При занятии любовью выделение эндорфинов приобретает взрывной характер. Когда при беге трусцой вы чувствуете нечто вроде опьянения, то это связано с выделением эндорфина для уменьшения мышечной боли. В этом состоит косвенное объяснение удовольствия от бега.

– Вот, значит, почему развелось столько бегунов? – удивляется Лукреция.

– На самом деле они фанатики не спорта, а эндорфинов, выделяемых для смягчения боли.

Лукреция увлеченно строчит в блокноте. Жиордано, видя проявленный к его рассказу интерес, продолжает:

– В Китае придумали использовать домашних ланей. Им устраивали открытый перелом ноги, которую ломали снова при первых признаках срастания кости. Болевой шок был такой, что организм начинал выделять эндорфины для притупления боли. Тогда китайцы брали кровь из яремной вены лани и сушили ее. Полученный порошок, насыщенный эндорфинами, продавался как возбуждающее средство.

Журналисты дружно кривятся.

– Какую мерзость вы рассказываете! – возмущается Лукреция, переставая записывать.

Ученый доволен, что шокировал ее:

– Обычно в момент удовольствия продуцируется совсем мало эндорфинов, и они довольно быстро исчезают, но у Финчера случился такой мощный выброс, что на момент взятия анализа еще оставались их следы. Так бывает крайне редко. Не иначе это был тот самый «удар молнией», о котором все так мечтают.

Лукреция замечает интерес Жиордано к ее груди и застегивает пуговку.

Раздраженный Исидор меняет тему:

– Полагаете, Финчер принимал наркотики?

– У меня была такая мысль. Наркотические вещества накапливаются в жировой ткани и надолго там задерживаются.

Судмедэксперт указывает на изображение человека без кожи над раковиной. Хорошо видны мускулы, кости, сухожилия, жировые отложения.

– Там удается обнаружить такие вещества, как мышьяк, железо или свинец спустя десятилетия после их попадания в организм даже в мельчайших дозах.

– Вы хотите сказать, что телесный жир состоит из слоев, как почва, вскрываемая при археологических раскопках?

– Именно! В нем оседает все, что попало в организм, распределяясь по временным ярусам. В жире Финчера я искал следы различных веществ, но ничего не нашел: ни наркотиков, ни медикаментов, вообще никакой подозрительной химии.

Лукреция не скрывает ликования:

– Значит, смерть от любви существует!

– Существует, и еще как. Точно так же, как смерть от тоски. Сила духа беспредельна. Если хотите знать мое мнение, это не только физическая, но и психологическая смерть. Психологическая – прежде всего.

Исидор разглядывает дверцы холодильных шкафов, помеченных буквами, и указывает на букву F.

– Можно взглянуть на тело Финчера?

Профессор Жиордано отрицательно мотает головой:

– Вам не повезло, я закончил вскрытие сегодня утром. Останки меньше часа назад отвезли семье. – Он удрученно вздыхает. – А вот ему самому повезло: удалось уйти красиво. Сначала он становится чемпионом мира по шахматам, а потом умирает в объятиях одной из красивейших женщин планеты. Есть же везунчики… Я уж не говорю об его профессиональных достижениях.

– Кстати, где он работал?