Последний секрет плащаницы

Энрике снова заработал лопатой, и вдруг она с глухим стуком ударилась обо что-то твердое. Отбросив лопату, он опустился на колени и погрузил руки в грязь. Его пальцы тотчас нащупали грубую поверхность деревянного гроба. Именно там, под его крышкой, Энрике должен был найти ответ на то, верны ли были все его умозаключения или он пошел по ложному следу.

Нанизав все известные ему факты на одну нить, Энрике пришел к выводу, что под Рождество в 1938 году был похоронен вовсе не монах, а хранившаяся в монастыре великая реликвия — подлинная плащаница, захваченная Великим Капитаном при пленении Чезаре Борджиа, который каким-то образом похитил ее у герцогов Савойских и заменил на копию, сделанную по его заказу Леонардо да Винчи. Святыня много веков хранилась в подземелье монастыря, и ее хранители тщательно оберегали эту тайну. После захвата Поблета республиканцами аббат Жиль, испугавшись за судьбу реликвии, решил схоронить ее на кладбище до лучших времен. Вероятно, этот план созрел в его голове уже давно, и он хорошо продумал, как сделать так, чтобы в случае гибели всех, кто знал, где была спрятана плащаница, она не осталась потеряна навсегда. По указанию аббата гроб с реликвией был закопан в определенном месте кладбища — возле столба, соответствовавшего звезде Кастор созвездия Близнецов. Жиль специально пометил эту звезду на стене подземного зала, чтобы в случае гибели всех монахов кто-нибудь мог впоследствии отыскать плащаницу по этому знаку.

И вот, шестьдесят лет спустя, судьба привела в Поблет страстного исследователя истории тамплиеров, который шаг за шагом принялся распутывать попавшую ему в руки нить и оказался наконец на этом кладбище перед могилой брата Кастора.

Наполнявшая яму вода уже впиталась в землю, и, расчистив поверхность гроба, Энрике увидел полусгнившее дерево, почти рассыпавшееся под его пальцами. Он без труда открыл киркой крышку, едва державшуюся на проржавевших гвоздях, и аккуратно поднял ее, чтобы грязь не попала в гроб. Сердце Энрике бешено заколотилось, когда он увидел, что внутри лежит какой-то большой предмет, завернутый в грубое сукно. Осторожно достав его из ямы, Кастро разорвал ткань и обнаружил под ней почерневший от времени серебряный ларец, украшенный фигурами святых. Дрожащими от волнения пальцами он открыл замочек и стал медленно поднимать крышку. Петли, на которых она была закреплена, слегка заскрипели, но ларец открылся. Подняв с земли фонарик, Энрике направил свет внутрь ларца, но не смог разглядеть, что лежало в нем, накрытое темным шелком. Посмотрев на перепачканные грязью ладони, он тщательно вытер их о рубашку и медленно, почтительно принялся поднимать ткань.

— Господи!.. — прошептал Энрике, не в силах сдержать слезы при виде того, что находилось в ларце. Плача от счастья под усыпанным звездами небом, он как завороженный смотрел на безмятежный лик Иисуса. И только в этот момент он понял, насколько заслуженно Леонардо да Винчи называли Божественным.

Эпилог

1998, Париж

Прошло уже полгода с тех пор, как Энрике Кастро отправил найденную им реликвию в Ватикан. С того времени он больше не имел о ней никаких известий, но мысли его постоянно возвращались к плащанице: вспоминая лик Спасителя, он всегда обретал необыкновенное умиротворение. Этот божественный образ помог Энрике подняться над рациональностью и вырваться из ее тесных рамок, сковывающих сознание большинства людей, которые, как аквариумные рыбы, не видят ничего, кроме окружающего их маленького мирка.

Находка плащаницы стала переломным моментом как в его профессиональной, так и в духовной жизни. Многие казавшиеся незыблемыми опоры, на которых держалось прежде его мировоззрение, обрушились, и на их месте появились другие. Энрике продолжал верить в рациональное научное знание, подчиненное логике, но теперь он был убежден и в том, что оно было не единственным. Несомненно, существовал и другой мир, без обращения к которому просто невозможно было дать ответ на многие вопросы бытия.

Иногда Энрике удивлялся, как у него хватило духу преодолеть столько испытаний: отправиться ночью на кладбище во время ужасной бури, раскопать могилу и достать из гроба ларец с плащаницей, а потом пронести реликвию, спрятанную среди вещей в чемодане, в самолет в аэропорту Барахас. Если бы таможенники досмотрели его багаж, возможно, сейчас он сидел бы в тюрьме за попытку вывоза из страны ее культурного достояния. Однако Энрике считал, что реликвия должна была принадлежать человечеству, а не храниться в тайне от всех: по его глубокому убеждению, это было бы равноценно ее утрате. Херман Арранц, придерживавшийся того же мнения, поддержал Энрике в его намерении увезти плащаницу в Мексику, чтобы тщательно изучить ее. Падре Арранц согласился даже спрятать у себя дома ларец до тех пор, пока не придет время отправить реликвию в Ватикан.