Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ (ЛП)

Если так, то неужели действительно нужно отдать Шикамa Доджи Шинoa, даже не устанавливая на нем какие-либо печати? Глен размышлял об этом. Если любовь Maхиру к ее младшей сестре была настоящей, то он должен передать это оружие Шиноа без печати. Если нет, то он не должен передавать его ей, но если ей понадобится оружие «Кидзу», то следует отдать ей Шикама Доджи сегодня. Причина заключалась в том, что на следующий день они начнут штурм «Храма Хякуя». Вчера он сказал Maхиру о том, что атака начнется через пять дней, но это было ложью. Правда заключалась в том, что атака начнется завтра. Это станет настоящей войной. Несмотря на то, что исследование «Кидзу» в лаборатории «Имперских Демонов» продвигалось так гладко, учитывая огромный размер организации «Храм Хякуя», независимо от того, как к ней относиться, все сомневались в том, что Хякуя с легкостью сдадутся. Тем не менее, существовала необходимость уничтожить их. Секта Хякуя потянулась к запретным разрушительным исследованиям под названием «Последний Серафим». Об этом стало ясно после того, как «Имперские Демоны» провели расследование. Если они проигнорируют это, мир может быть разрушен. Следовательно, завтра они начнут войну, которая охватит целый мир. Что касается Глена, ему придется выступать на линии фронта. Другими словами, завтра он может умереть. Если так и будет, то он должен передать Шикамa Доджи Шинoa уже сегодня. В то время как он думал об этих проблемах, вдруг раздался звонок в дверь. Он встал с дивана и посмотрел на монитор компьютера, транслирующего запись видеонаблюдения. На экране появилась Mитo, она стояла за дверью.

— Чего ты хочешь, Mитo?

— Эмм… Ты не пришел на тренировку, мне было интересно, чем ты занимался.

— Я вернусь на тренировки в ближайшее время. Разве я не говорил тебе?

— Нет…

— Я очень занят сегодня. Ты должна вернуться домой.

Затем он выключил монитор. Потому что если он собирался передать демона Шинoa, то он должен был убедиться в том, что этого никто не увидит. И Mитo испортила бы этот план. Тем не менее, в дверь снова позвонили.

— Как раздражает. Что тебе нужно?

— Я должна кое-что сказать.

— Скажи это сейчас.

— Нет. Пока я стою снаружи, я не могу сказать.

— Тогда скажешь мне это позже. Сегодня каждый из нас в любом случае должен пойти на собрание перед боем. В это время ты…

Однако она заговорила умоляющим тоном:

— Пожалуйста. Я не отниму у тебя много времени, пожалуйста, впусти меня. Я должна кое-что сказать тебе. Перед тем как я умру завтра… — она говорила такие противоречащие друг другу вещи. Завтра они возглавят войска на линии фронта, так что в том, что они выживут, нельзя было сомневаться, это само собой разумеющееся. Глен слегка поколебался, затем нажал на кнопку, чтобы открыть входную дверь на автоматической блокировке.

— Войди.

Мито оживилась. Выражение ее лица изменилось. Ее изображение на мониторе исчезло. Что она хотела сказать? Учитывая то, что они могли умереть завтра, о чем она думала? Глен вернулся к столу, взял Шикамa Доджи, коснувшись его через носовой платок, и сунул его в карман, ведь непосредственно касаться его было нельзя. Затем Глен сел на диван. Включил телевизор. По телевидению в настоящее время транслировали развлекательные передачи и светские новости. Как обычно, ведущие щебетали о том, кто из мировых звезд может встречаться друг с другом, и о прочей бессмыслице такого рода. Нет, возможно, любовные дела играли важную роль в жизни человека. Если Глен хотел стать сильным, хотел добиться чего-нибудь или спасти мир, вполне возможно, что нужно было просто оставить наследников. Если это так, тогда можно было сказать, что все на свете делается во имя любви, секса, рождения детей и прочих вещей. Тогда:

— По сравнению с идиотами, которые завтра будут участвовать в битве, негодяи, болтающие о любви, вероятно, правы, — наблюдая за людьми на развлекательной передаче, Глен горько рассмеялся. Дверной звонок снова прозвучал. — Дверь открыта.

Едва он крикнул это в сторону входа, Мито вошла в дом. Она выглядела напряженной. Ее лицо было ярко-красным, как и ее волосы. Завтра они окажутся на поле битвы. Но перед этим многие люди, которые хотели оставить наследников, очевидно, нервничали, какие эмоции они испытывали?

— Извините за вторжение, — Mитo сняла туфли и вошла в коридор. Оказавшись в гостиной, она исследовала квартиру. — А где Юкими-сан и Саюри-сан?

— Ушли, чтобы встретиться с людьми из «Имперских Демонов» и теми, кто завтра собирается на войну.

— В самом деле?

— Да. Итак, что же ты хотела сказать?

— Нет, я… — она запнулась на слове. Но Глен уже знал, что она хотела сказать. Она влюбилась. Глен посмотрел на нее и произнес:

— Ну?

— Я должна кое-что сказать тебе.

— Что?

— То же самое, что я сказала тебе по телефону в последний раз, когда секта Хякуя напала на школу. В то время из-за заклинания иллюзии Maхиру-сама я вроде бы потеряла свою рациональность или что-то типа того… Так что я на самом деле выразила мои чувства к тебе не по своей собственной воле.

Тем не менее, Глен прервал ее и сказал: