Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ (ЛП)

— Это ты — отродье, а кажешься мудрой, — ровно ответил ей Глен, взирая вниз на маленькую Шигурэ.

— Ах!.. — вырвалось у девушки, когда она прикусила губу, и ее обычное безэмоциональное выражение на лице сменилось: щеки ее слегка покраснели. — Вы мне говорили лишь о том, что знаете, что меня беспокоит.

— Ха! Я всего лишь сказал, что вы, девчонки, недооцениваете род Хираги. Поэтому я и осмелился говорить об этом. Держитесь начеку и не расслабляйтесь ни на секунду. Будьте бдительны. И еще вы должны знать, что люди «Имперской Луны» здесь — только вы двое и я. Другими словами, все остальные ученики вокруг нас — наши враги, — молвил Глен.

К тому времени окрестности вокруг них стали словно битком набиты людьми, по которым было видно, что они из рода Хираги. Ну конечно. Это ведь была дорога к их школе. И прямо сейчас Глен и его помощницы входили на ее территорию, управляемую их врагами. На лицах Шигурэ и Саюри было заметно напряжение. Они, вероятно, чувствовали пристальные взгляды, направленные на них. Они даже могли слышать их голоса.

— Какого дьявола они здесь?

— Гербы на воротниках их униформ — не символы «Имперских Демонов»…

— Да, я вижу. И они — наши ровесники, эти ребята из Ичиносэ. Они не имеют никакой настоящей силы, чтобы вот так просто влиться в число учеников нашей школы.

Эти перешептывания стали быстро разноситься между групп учеников. Глен взглянул на них. В ту же секунду он почувствовал на себе взоры более чем сотни пар глаз, направленных на него.

Холодный взгляд. Насмешливый взгляд. Очевидная враждебность. Неприязнь. Презрение.

— Черт, они так смотрят… — прошептала Шигурэ, но она была прервана Гленом.

— Я этим воспользуюсь. Не двигайтесь.

— Но…

— Выиграйте немного времени. Мы не станем показывать нашу силу здесь. У нас нет нужды разжигать конфликты как маленькие дети и демонстрировать границы наших возможностей под влиянием их преднамеренных насмешек, — договорив, Глен повернулся лицом к своим последовательницам и улыбнулся им.

Несмотря на то, что они обе не были успокоены его ответом, Глен уже имел намерение так поступить с самого начала. Они не станут показывать свою силу здесь. Он решил, что они не станут демонстрировать и самого малого количества колдовских методов, разработанных домом Ичиносэ, даже в школе. Но в следующую секунду внезапно… Черт, он почувствовал легкий удар по голове. Глен обернулся. Тем, что его ударило, была пластиковая бутылка с кока-колой. Она была открыта, и, естественно, колой облило все его волосы.

— Глен-сама! — закричала Саюри.

— Черт, — Шигурэ захотелось выйти вперед, но Глен схватил ее за плечо.

— Не вмешивайся, — он вернул ее обратно и не видел, какое выражение затем появилось на лице Шигурэ. Однако, глупо усмехаясь, Глен опустил руку на свою голову и сказал:

— Ох! Все же было больно.

После этих слов все ученики, находящиеся под покровительством дома Хираги, засмеялись как один.

— Что это с ним?

— Каким же трусливым он должен быть для такого?

— До этого мог додуматься только один из Ичиносэ.

Глен не знал, кто бросил пластиковую бутылку, и его это не заботило. И причина была в том, что, в любом случае, здесь любой из них — враг. Таким образом, получив долю унизительных и пародийных смешков, Глен сказал девушкам:

— Шигурэ. Саюри.

— Да?

— И это Ваша воля?

Их голоса дрожали, как и они сами тряслись от досады. Им было мучительно больно видеть, как высмеивают их господина. И это было, вероятно, так же соответствием слухам об их бессилии. Если бы у него была сила, чтобы сокрушить сейчас весь род Хираги, ему бы не требовалось все это терпеть. Потому что если бы Ичиносэ могли превзойти Хираги, этого всего бы сейчас не произошло. Затем Глен снова развернулся и сказал:

— Простите, что заставил вас чувствовать себя так мерзко. Но мы должны мириться со всем этим на протяжении следующих трех лет. Будете ли вы сопровождать меня все это время?

Саюри и Шигурэ обе посмотрели на него. Лица у них были словно заплаканные, но они не хотели бы, чтобы Хираги это видели, поэтому они подняли головы на Глена, прижимаясь к нему теснее, как птенцы к источнику тепла.

— Конечно! С тех пор, как единственной причиной моего существования стала верная служба Вам, Глен-сама! — сказала Саюри, почему-то повернув лицо в сторону от юноши.

— Степень этого чувства звучит весомо, Саюри.

— Эй! — охнула она, краснея.

— Но это неприятно. Если Вы можете использовать заклинания — используйте, Глен-сама, ведь в доме Ичиносэ вам даровали титул гения, появляющегося на свет только раз в тысячу лет, — соглашаясь с ней, вставила Шигурэ.

— Кто это сказал?

— Мой отец…

— Самидарэ?

— Да. Даже другие офицеры во главе правления «Имперской Луны» так говорят, что Глен-сама — гений, рождающийся только раз в тысячу лет. И я буду защищать Вас даже ценой своей жизни.

— Я вижу. Вот как много они обо мне думают, хах, — не дав ей договорить, сказал Глен.

— Да.

— Вот только все эти ребята в высших военных чинах — старые чудаки.

— Что?

— Как в роду Ичиносэ, история которого насчитывает всего пятьсот лет, может родиться гений, появляющийся только раз в тысячелетие, вы, дурочки?