Последний сезон дождей (СИ)

В тупике псионики простояли до утра. На информационной панели по всем каналам крутили сенсационную новость - чудом удалось избежать повторения катастрофы. Репортеры, захлебываясь, наперебой расписывали все потенциальные ужасы, сокрушались доколе власти будут смотреть на проблему сквозь пальцы, во всевозможных ракурсах показывали место происшествия вперемешку с видеозаписями восьмилетней давности. Водитель рекламного щита, в миг ставший героем, запинаясь и млея от удовольствия, сотый раз вещал в камеру о божественном вмешательстве…

Сашку новости интересовали мало. Она беспрерывно звонила в больницу, но в ответ получала неизменное “сеть перегружена”. Временами она легонько тянулась вдоль тонкой ниточки связи. Девочка не отвечала, но и нить не обрывалась.

- Ведь я бы почувствовала, если бы что-то случилось… - который раз твердила она, с надеждой гдядя на Макса.

Южную развязку они покинули едва не в полдень и сразу помчались в больницу. Всю дорогу Сашка сидела как на иголках и выскочила из машины еще на подъезде к главному корпусу, не дожидаясь, пока Макс припаркуется. С бешено колотящимся сердцем залетела на третий этаж и, тяжело дыша, остановилась. Сквозь стеклянную стену и полуоткрытые жалюзи была видна знакомая до мелочей палата. Белоснежные стены, металлические шкафчики, подоконник, на котором постоянно сидел Макс и кровать - ровная, идеально застеленная.

- Нет! Танечка!

Не чувствуя ног, Сашка прислонилась к стене. Чувствуя, что сейчас упадет.

- Ну что же вы, Александра Николаевна, - послышался за спиной голос Алексея Петровича. - Ничего не случилось. Перевели вашу Танечку в детское отделение.

- Перевели? Когда?

- Да вот только-только. Она ночью очнулась. Бодрая и абсолютно здоровая. Разве что похудела сильно - но оно и понятно, на капельницах-то… До утра подержали в реанимации, а потом перевели.

- Доктор, миленький, - от радости Сашка не сдержалась, быстро обняла доктора и чмокнула его в щеку. И лишь потом сообразила, что делает. Не положено псионикам касаться людей без необходимости. Сашка мгновенно отстранилась. - Простите. Простите, пожалуйста. Я просто…

- Да понимаю я, - добродушно усмехнулся Алексей Петрович. - Бегите уж. Она вас тоже ждет.

Сашка медленно на ватных ногах спустилась в детское отделение. Быстро нашла нужную палату, заглянула в приоткрытую дверь. Таня сидела на кровати. Рядом пристроился вихрастый конопатый мальчишка - тот самый неуловимый Зорик - и девочка увлеченно что-то рисовала на его загипсованной ноге. А по палате прыгали веселые солнечные зайчики - впервые с начала сезона дождей показалось солнце.

У Сашки подозрительно защипало в носу и мгновением позже из глаз полились неконтролируемые счастливые слезы. Сзади подошел Макс, бережно обнял девушку за плечи. Не в силах сдержаться, Сашка зарыдала в полный голос. И в тот же миг Таня подняла глаза, обернулась к ним и солнечно улыбнулась, словно говоря: “Ну что же ты плачешь, глупая… Я ведь говорила, что все у нас будет хорошо”.