Последний шаг от ненависти, или сколько стоит любовь? (СИ)

- Холодно… - выдохнул Антон, наклоняясь ближе к девушке, - значит, будем согревать, - последние слова прозвучали в нескольких сантиметрах от губ девушки. Его дыхание обжигало, разнося по телу блаженное тепло. Господи, а он ведь еще ничего не делал… Но, похоже, останавливаться не собирается. Нет, она не должна так просто таять перед человеком, который не должен вызывать ничего больше кроме отвращения!

Прикрыв глаза, Влада невольно напряглась в ожидании дальнейших действий мужчины, что не заставили себя долго ждать. Проведя одной рукой по щеке девушки, другой, что до этого покоилась в районе бедра, медленно прошелся вверх по талии, при этом заставляя Владу опуститься обратно на кровать. Не в силах сопротивляться, Ильина послушно коснулась спиной мягких подушек. Почти сразу почувствовав, как губы мужчины легонько прошлись по её щекам, и он тихо выдохнул её на ушко:

- Расслабься, я не кусаюсь. Уж если ты согласилась на это, то давай получать удовольствие обоюдно…

Оставив просьбу, или даже скорее приказ Антона без ответа, девушка лишь сильнее напряглась, покрепче стиснув зубы и упрямо сжав губы. «Расслабься! – мысленно передразнила Владислава, - вот еще! Хотел куклу, будет тебе кукла!»

От Громова подобная реакция укрыться не могла, но он все-таки попытался растопить лед в неприступности Влады. Развязав одной рукой легкий узелок тонкого пояска халата, проникая ближе к нежной коже девушки, мужчина, несколько мгновений полюбовавшись представшей его взору картине, в виде Влады в одном лишь нижнем белье, склонился над ней, и стал покрывать легкими поцелуями её лицо, спускаясь ниже, к шее.

Подобные действия Антона для Владиславы были сродни пытки. Чтобы там она себе не придумывала, и как бы ни убеждала, но мужчина вел себя достаточно осторожно и даже нежно. Трудно было держать себя в руках, не проявляя слабостей, пытаясь доказать Антону и в первую очередь себе, что ей глубоко плевать на его нежности. Но она не имела права сдаваться, показывая свои слабости, давая понять, что ей небезразлично. Громов не должен даже мысли допустить, что ей приятны его прикосновения. Боже, но как же это было сложно!

А Антон, словно издеваясь, продолжал нежно поглаживать её талию, прижимая крепче к себе, при этом спускаясь с поцелуями ниже, к груди. Она чувствовала его возбуждение каждой клеточкой своего тела. Оно передавалось девушке в каждом его касании. И это было последней каплей её терпения.

Быстро дрогнув ресницами, Влада слегка приоткрыла глаза, и взгляд тут же наткнулся на черную густую шевелюру растрепанных и все еще влажных волос. Она с трудом поборола желание запустить ладонь в смоль его волос, и лишь крепче скомкала пальцами одеяло под собой, мысленно умоляя себя не завыть и не вздрогнуть от удовольствия, доставляемого легкими прикосновениями мужчины.

И в момент, когда она готова была послать к чертям собачьим все свои предрассудки, так называемые коварные планы по равнодушию к Антону, не с силах больше сдерживать, накатывающего все сильнее, желания, он резко отстранился. Подняв голову на Владиславу, с затуманенным то ли от возбуждения, то ли от злости, что более вероятно, взглядом черных глаз, и хлопнув ладонью по кровати, рядом с головой девушки, резко выкрикнул:

- Да что ты как бревно лежишь?! Я тебе так противен?! Или похож на маньяка?!

- А, по-твоему, куклы, или игрушки ведут себя по-другому? – с наигранной холодностью, выдавила Влада, борясь с искушением, прикоснутся к его мускулистой груди, что сейчас вздымалась от тяжелого дыхания.

- А я-то вдруг подумал, с чего это ты решила изменить своим принципам и убеждениям не спать со мной, - резко оттолкнувшись, Громов встал с кровати, и, окинув невидящим взглядом девушку, презрительно фыркнул, - А оно, вот значит, к чему ты клонишь.

- К этому самому! Естественно, что не от неожиданно воспылавшей к тебе страсти! Ты же исключительно ради такого устроил все это? – вновь усевшись на кровати, выкрикнула Ильина, обводя взмахом руки комнату, - эта поездка! Этот номер, якобы последний и единственный во всей гостинице! Решил привязать к себе, как собачку? В конце концов, тот абсурд с Андреем! Скажи, неужели тебе доставляет удовольствие прилагать столько усилий лишь ради того, чтобы затащить меня в постель? Так вот она я – бери и пользуйся, раз купил! Я ведь даже не возражаю, если ты не заметил!

- Сволочь продажная, твой Андрей, - сунув руки в карманы, спокойно осведомил Антон, - с гнильцой твой женишок оказался.

- А мы сейчас не об Андрее, - хмыкнула Владислава, спуская босые ноги с кровати, поправляя халат, и завязывая поясок, - вот скажи, неужели ты настолько низок, чтобы действовать подобными изощренными способами? Или считаешь, что без денег уже ничего не сможешь сделать, ни на что не способен?

- Да глаза я тебе открыть хотел, понимаешь? – безразлично бросил Громов, отвернувшись к окну.

- На что? – еле слышно уточнила девушка.