Последний Шаман 2

— Да не боись, Семён. Договорюсь. — прогудел Медвян, поглядывая вниз на девушек-волчиц.

Те видно так за свою матушку перепугались, что теперь семенили с ликвидатором рядом, стараясь под его широкий шаг подстроиться. От волнения, каждая из дев его за часть военной формы держала и только Лилия за моей спиной хвостиком шла, но тоже на матушку поглядывала. Мы им, конечно, объяснили, что всё с ней будет хорошо, да только поди же попробуй трепетное сердце девушки успокоить.

Так и шагали под дождиком, шлёпая по грязи в сторону Светлозёрска. И настолько эта ситуация напомнила мне события совсем недавние, что я аж хмыкнул. Одно радовало, теперь девушки своим ходом идут, а то пришлось бы объяснять местным, откуда я бессознательных дев набираю. Хотя так и так придётся объяснять и делать это не особо хотелось.

Дабы от мыслей отвлечься, попросил Медвяна побольше поведать об Одержимых и заодно уточнил, почему он мне так свободно о них рассказывает. Ведь ошейник до сих пор находился при нём.

— Да тут всё просто, брат, — ответил он, кивком мне на грудь указывая, где под одеждой значок висел. — Ты же теперь ликвидатор. Военных полномочий с меня не снимали, так что я имею полное право вербовать на службу, пусть и не официально. И пока числюсь командиром Легиона Смертников, моё слово имеет силу и вес. А раз ты ликвидатор, то в некоторых темах у нас запретов нет. Как например в обмене боевого опыта.

— Вот это ты конечно да… — промолвил вслух, удивляюсь такому откровению.

Уж чего-чего, а я и не знал, что иду рядом с целым, мать его, командиром. Вот это мне судьба, конечно, удружила и потому к его советам я прислушался со всем вниманием.

И пока шёл дождь, стекая ручейками вдоль нашей тропы, то вместе с ними тёк и рассказ Медвяна. Он говорил последовательно о всём случившимся за Уралом и пусть повествование и сводилось только к видам Одержимых и их повадках, всю ужасающую картину произошёдшего там я смог дополнить. С последних пор скудным воображением я не страдал, так что прекрасно представлял, как погибали люди от Крюнгеров, Копателей, Сверчков, Химерсов и прочих, и прочих, и прочих чудищ.

В копилке ликвидаторов собралось множество разных определений, прекрасно описывающих свойства того или иного монстра и обо всех Медвян методично рассказывал. При этом особенное внимание он уделял именно манере боя Одержимых и их уязвимым точкам. Оказалось, что не у всех камень жизни прятался в центре груди. У некоторых он находился и в основании позвоночника, и в голове и даже попадались случаи, когда в одном Одержимом находилось несколько кристаллов.

— Вот такие, брат, совсем паскудные, — говорил о них Медвян. — Среди Бретеров наиболее часто встречаются. Ты им один камень разбил, а они всё дерутся и не останавливаются. И пока второй камень рассечь пытаешься, они разбитый как-то умудряются срастить. С такими тяжелее всего дела обстоят и тут только затяжной бой выручает. Всё таки силы у них не вечные, а вода и камень точит.

Вникая его мудрости, я продолжал собирать картину его жизни и волосы на теле шевелились всё сильнее. Медвян и правда повидал многое, ведь о воспоминаниях он говорил чаще как непосредственный участник событий. Ведал о травмах своих, о погибших товарищах, об успешных победах и о неудачах. И опираясь только на одну единственную свободную для него тему, Медвяну удалось рассказать гораздо больше, чем он мог.

И я от всей души его за это поблагодарил, когда на границе леса мы с ним прощались.

К этому моменту Варвара вызвалась идти самостоятельно, а вот девушки-волчицы лапами упёрлись и ни в какую не хотели уходить. Даже за собой Медвяна потянули, но легче было бы сосну зубами дёрнуть, чем его с места сдвинуть. И потому им оставалась в одёжках своих цветных и разномастных жалобно выть.

— Нет-нет и нет. Даже слушать не хочу, — мотал головой ликвидатор, в который раз втолковывая им свою позицию. — Навещать можете, но с вами не пойду. И вам самим к людям нужно, иначе умственно не разовьётесь. Всё. Идите. Да ну чтоб вас. Эй, Семён! Не ждите их, просто идите сами.

Крикнул он в наши спины и на колени присел.

Придерживая вместе с Лилией всё ещё неуверенно идущую Варвару, я всё же прислушался к диалогу между Медвяном и волчицами и покривился. Жестокие он им вещи сейчас говорил, но иначе бы они от него не отстали. И чем дальше мы от них удалялись, тем более хлёсткими становились его слова. В итоге Агата его кулаком в грудь ударила и за нами следом импульсивно пошла, а вместе с ней и остальные девушки засеменили.

И я не спорю, пенять в то, что они оставят свою больную мать и бросят её на произвол судьбы, аргумент, конечно, сильный, но думаю, можно было с ними и помягче. С ворчанием забрав из моих рук ладонь Варвары, Агата сама её повела и на скулах её девичьих я подметил гораздо больше капель, чем мог бы дать моросящий дождь.