Последний Шаман

Ну потому что как не пойти, когда буквально в метре от тебя энергетическая бабочка распустила крылья, взмахнула ими и обратилась в цветок, распадающийся лепестками в сторону чащи. И каждый лепесточек на землю падая вырастал в новый цветок, рождая из бутонов новых бабочек, ещё краше прежней. И цикл этот повторялся и повторялся.

Я даже решил немного от тропы отойти и этим процессом полюбоваться, настолько это выглядело красиво и умиротворяюще.

Ведь ничего же страшного не будет, если я небольшой крюк сделаю. Тропа же вон как близко, в любой момент вернуться можно.

Да и поди ж цветы и бабочки энергетические, это не звери лютые. Какая от них беда?

Ну и что, что они всё дальше и дальше уводят.

Ну и что, что их только больше стало.

Ну и что, что под ногами влажно хлюпает…

Это же не так всё страш…шшшшш!

Услышал я звук раньше, чем почувствовал боль. Стоило мне перестать поддерживать ауру, как гирька на моём плече в мгновение слизнула пот и хорошечно так прижарила мне кожу. И вот тогда то я и использовал своё самое мощное заклинание.

— АЙ Б*Я ЁБ*НЫ ТЫ НА*УЙ! — по любому заговорённым был мой вопль, ибо вместе с ним слетело наваждение цветочно-бабочное. Исчезло как дым, явив передо мной тёмный лес и топную болотину, в которую я залез почти по колено, сам того не заметив. — Су*а-су*а-кобелина, это что за поебе…!

Договорить высоко-духовную мысль мне не дали. Мох и тина под моими ногами всколыхнулись и холодные ладони вцепились в щиколотки. И прежде чем меня потащили, я умудрился назад откинуться и с размаха воткнуть тело гирьки между двумя молодыми стволами близко растущих деревьев.

— А ну хрена тебе лысого! — крепко схватился я двумя руками за стальную дужку, успев откинуть котомку подальше на берег. Туда, где деревья светились. Потому что тащили меня в тьму кромешную, где вроде силуэты деревьев и проглядывались, но энергией вовсе не полнились. Причём мотали из стороны в сторону знатно, почти на пределе моей хватки, но всё же не настолько чтобы меня от заякорившейся гирьки отодрать. — Го*вна наверни! Падла! Ух я тебя!

В итоге удалось чудом вывернуть одну ногу и от души вмазать пяткой по чему-то мягкому. Вода всколыхнулась вновь и теперь меня хотя бы перестали трепать, а просто тянули. И сколько я ногой по уцепившейся ладони не стучал, она словно камень была. Ни на йоту не поддавалась.

Вот так мы и замерли. Я за гирьку, держусь-тянусь, а неведомый водный обитатель меня в трясину тянет. И вот ведь чертовщина! Чтобы в нормальном лесу, да такое болотце случилось! Как есть тут что-то колдовское, не иначе.

Поверхность воды наконец унялась, но натяжение не ослабевало. И тогда я решил поговорить.

— Эй! Пидо**сина! Ну что, мы так и будем в перетягивание играть или как⁈ Я тут хоть всю ночь провисеть могу, — соврал я конечно, но всё же по прикидкам пару часиков продержаться смогу, благо выносливости хватало. — Чего ждём-то?

Вместо ответа из под воды раздалось бульканье и череда коротких, едва ощутимых для слуха свистов. Их тональность, а также высота и падение указывали на то, что столкнулся я с существом разумным. Вот только вряд ли он был настроен на разговор со мной, так как на все последующие реплики он не отвечал и продолжал держать. Будто чего-то ждал.

Или кого-то…

Возникшее в самом начале чувство опасности сейчас становилось сильнее с каждой секундой. Натянутый, как струна между тёмной водой и гирей, я запрокинул голову, чтобы вглядеться в лес и увидел на фоне зелёных, лазурных и голубых энергий, стремительно бегущие к нам красные силуэты.

— Да вы издеваетесь что ли?!! — от души выругался, ибо на меня неслись не абы кто, а самые настоящие волки.

Из водной глубины вновь зазвучали высокие звуки и в них угадывались просящие ноты, как будто держащий меня уже устал. Посему я задёргался что есть сил, но освободить ногу так и не смог. А тем временем подоспевшее зверьё в количестве пяти штук уже вовсю сужало полукруг, находя места и островки посуше и поустойчивее. В свете выглянувшей из-за туч луны их когти и зубы сверкали внушительно, а уж намерения были самые, что ни на есть, кровожадные. Волки щерились, скалились и норовились подобраться поближе, чтобы вцепиться.

И в этой слаженной работе могли бы они добиться успеха, если бы только я не додумался аурой своей дотянуться до гирьки, сконцентрировать её в одной точке и пощекотать спящего в ней саламандра.

Он заворочался, повернулся с боку на бок, потом ещё, и ещё и с каждым его движением температура гири начинала расти, пока она и вовсе не вспыхнула. Уже почти добравшийся до меня вожак стаи готов был вцепиться в мою руку, как тут же пламенем кушенный отпрыгнул назад с щенячьим писком, мотая обгоревшей мордой. Остальные волки тоже замерли, а я решил развить свой успех.

Что если сконцентрировать ауру также, только в одной точке?