Последний шаман Цитруса (СИ)

- Людям нужен памятник, - небрежно бросил Рэю Мист, когда работы стартовали. В первые недели Рэю приходилось отвечать за все сразу, пока сам Мист не соизволит доползти. Куча проблем свалилась на голову в одночасье.

Теперь еще и памятник.

В ответ на вопросительный взгляд Рэя, Мист неопределенно взмахнул рукой, подбирая нужное слово, будто тот, дурак такой, не понял с первого раза:

- Капище, святилище, ме-мо-ри-ал… Памятник.

- Когда? - устало спросил Рэй.

- Вчера, дорогой, - неожиданно жестко отрезал Мист. Включился. - Позавчера! Или ты не спешишь увековечить подвиг человечества? Спешишь? Хорошо. Найди скульптора. Делайте оптимально. Минимум расхода материала и человекочасов. И чтоб эту фигню не снесло бурей. Все ясно? Выполняй.

И Рэй выполнял. Пирамиду построили за неполных два месяца.

Но не до конца.

Там не было ничего из принадлежащих Ивору вещей, а без них Пирамиду нельзя было считать готовой. Они так и не нашли ни корабля, ни капсулы, ни тела, ни жетона, вообще ничегошеньки. И начали возводить над постройкой купол, решив, наверное, что и без этого всего хватает. Что и так сойдет.

Не сошло.

- Пирамида не закончена, - мрачно сказал Рэй строителям, нагрянув на рассвете, стоило им отметиться с планом работ в системе Базы. - Рано купол. Стоп работам.

Ему попытались возразить, но Рэй был упрямым.

- Мы будем искать, - сказал он. - Еще раз прочешем квадрат. А потом еще раз. Если надо, вызовем технику и будем разгребать песок.

- Мист приказал ограничить использование ресурсов… - начали было объяснять ему, и тогда Рэй сорвался. Во второй раз в жизни и впервые - в сознательном возрасте.

- Да плевать, что Мист сказал! - кричал он. - Плевать на его постройки и ресурсы! И на Базу плевать! Миста нет рядом! Есть я! И я сказал: стоп работам!

Они остановились, но не ушли. И Рэй не ушел.

А они, наверное, втихаря настучали Мисту, потому что тогда он - всего пару недель как прибывший на Цитрус - впервые нарушил собственное добровольное заточение в гребаной рапунцелевой башне. Прошел час, прежде чем у начатого купола, фыркая и брыкаясь, круто затормозила цэшка. Мист выбрался из нее очень медленно, очень осторожно. Ступил на песок, остановился, будто прислушался к нему. Медленно шагнул к Пирамиде.

И шел, хромая, останавливаясь и прислушиваясь перед каждым шагом. А Рэй вышел вперед, скрестил руки на груди и демонстративно ждал.

“Сам дойдет, инвалид хренов”, - сердито думал он.

Он был уверен: Мист сейчас будет ругаться и увольнять его. В очередной раз. Если кто и был упрямее Рэя, то это Мист. Самолично прибыл, сволочь такая, чтоб аргумент “его здесь нет” не сработал.

Но Мист не ругался.

Прохромал мимо. Отодвинул с дороги растерянных строителей. Вынул из-за пояса баллончик с белой краской, вывел поверх темных деталей, сплавленных между собой, огромную, сколько размаха хватило, цифру “10”. И направился обратно.

- Успокоился? - спросил у Рэя, поравнявшись с ним. Сунул ему в руки баллончик и, не дожидаясь ответа, направился прочь.

Рэй успокоился.

Безвольно отмахнулся от ребят, мол, делайте что хотите. И пошел следом за Мистом. Придержать все-таки. А то вдруг опять упадет.

***

И сейчас Рэй остановился напротив десятки, протянул руку, провел пальцами по краске. Она не стерлась, даже не поблекла.

- Чем тебя Ким написал? - задумчиво пробормотал Рэй. Сел рядом, подперев плечом Пирамиду и уставился вдаль, в бесконечные оранжевые пески. Почти у самого горизонта черной точкой виднелась База.

- Теперь он вцепился в детей, Ив, - сказал Рэй, глядя вдаль. - Что ему дети-то сделали? Может, я чего-то не понимаю, но он ведь не рассказывает. Он ничего не рассказывает, и я не знаю, как ему помочь.

“Ты уверен, что ему нужно помогать, землянин?” - спросил бы Ивор. Спросил бы насмешливо и жестко, так, как он говорил всегда, когда дело касалось Кима. Ивор не любил Кима. Это у них было взаимно, с самой первой встречи, с первого, так сказать, взгляда.

Рэй прищурился, глядя вдаль. Хотелось щуриться, а то и вовсе закрыть глаза. Сказывались старые травмы и нервные срывы. Кто бы мог подумать - Рэю казалось, он еще молод и полон сил. Ему двадцать с копейками, на Земле вон до ста живут! Но Цитрус считал иначе. Цитрус давил на голову. С местным давлением всегда было что-то не то. Судя по показателям, Цитрус должен был максимум - вызывать легкое головокружение. Но он давил.

Здесь было душно, песок скрипел на зубах, казалось, что песок уже давно и в легких, и в горле, что дыхание - хриплое, шершавое. И дышат они - песком. И сами - песок. И никакие маски не помогали. Мэй обматывался шарфом так, что только глаза были видны. Гоша гуляла в маске, прикрывающей нижнюю часть лица. Зак только всегда был открытым. Всем, всему и Цитрусу в том числе. Но что с Зака взять - он местный. Привычный.