Последний шанс

Они вернулись к телу. Ангелина приказала откопать ружьё и закопать на его месте панамку, постараться хорошо его почистить и протереть, чтобы не осталось лишних отпечатков пальцев, затем вытащить из зарослей лопуха её тело и вложить ружьё в её окоченевшие руки, словно это она себя случайно застрелила. И поскольку Олегу было уже всё равно, что случится с его жизнью, он повиновался.

Пока он откапывал оружие, она стояла под лучами солнца и наслаждалась, смотрела по сторонам, любуясь природой и слушая пение птиц.

– Как же здесь красиво всё-таки!

– Слушай, а получается, когда я с тобой разговариваю, то для других я разговариваю с кем-то невидимым?

– Да. Не волнуйся, пройдёт сорок дней, и я совсем исчезну.

– Ты будешь со мной сорок дней? – Ужаснулся Ефремов.

– Ну, можно не с тобой… Но мне больше не с кем.

– Кстати, у лесника было такое же ружьё, как и это, – Олег достал оружие из земли и принялся протирать сухими салфетками, которые вытащил из рюкзака.

– Это тоже его ружьё, – сказала девушка. – Он его оставил здесь случайно. А затем пытался найти, но не смог вспомнить дорогу, так и не нашёл. От начальства он это скроет.

– Лесник не смог найти дорогу? – Недоверчиво спросил Олег.

– Он всю жизнь пренебрегал правилами безопасности. Всё делал на авось, лишь бы прокатило. Это и для него урок. Когда моё тело найдут, то ему достанется.

– Слушай, а не проще будет закопать и тебя, и ружьё? Если кроме сотрудников отеля никто больше не спохватится, то и расследование ни к чему не приведёт. Потому что я сомневаюсь, что у меня получится реалистично вложить ружьё тебе в руки, ты уже застыла. Будет понятно, что тебе его подложили, – немного помолчав, предложил Ефремов.

– Не волнуйся, эта версия прокатит. Полиция не будет глубоко копать.

– Почему?

– Ну, понимаешь. Чем больше раскрытых дел, тем лучше. Поэтому легче будет признать случайное самоубийство, чем приниматься за розыск.

– О, Боже… Как всё сложно…

На чистку оружия ушёл почти час. Олег так боялся оставить лишние отпечатки, что постоянно сомневался и медлил, но Ангелина терпеливо ждала. Она ходила вокруг, смотрела по сторонам, прислушивалась к чему-то, пару раз подходила к зарослям лопуха и разглядывала своё тело. На её лице не было никаких эмоций, кроме любопытства. Все представления мужчины о мстительных призраках она развеяла за один час.

– Почему ты меня не ненавидишь? – Спросил он. – Ведь я лишил тебя жизни, а сейчас спасаю свою шкуру. Почему ты мне вообще помогаешь?

– Плохие вещи происходят в мире каждый день, и никто от этого не застрахован. Моя смерть была быстрой, была случайной. Ты не убил меня специально, не издевался, ты не садист. Ты просто человек, который запутался и зашёл слишком далеко в этом… На самом деле, это мне тебя жаль. Я уйду отсюда, а ты ещё останешься.

Это очень даже логично… Ему с этим жить, а для неё всё закончилось…

Когда мужчина завершил с ружьём, он подошёл к телу девушки. Трупное окоченение давно охватило всю мускулатуру. Она лежала на спине, руки были согнуты в локтях и лежали чуть ниже груди, голова была слегка повёрнута влево. И в таком положении она застыла уже навсегда.

Он взял её за ноги, как тогда, когда уволакивал в эти заросли, и снова перетащил на место убийства.

– Кстати, а что мне сделать с кровью? Когда я тебя переносил, она попала на траву и этот лопух.

– Наверно, это всё тогда нужно выщипать и тоже закопать. А землю прорыхлить, где видна кровь.

Олег начала думать, как бы вложить ружьё, или как его бросить рядом, потому что пальцы девушки уже не разожмёшь. Он аккуратно взял ружьё, надев новые хлопковые перчатки, которые взял с собой (мужчина пользовался ими, когда обильно мазал руки уходовыми кремами). И попытался разыграть самоубийство. Приставив ружьё дулом к животу, он старался представить, как оно могло выстрелить, какой сильной могла быть отдача, как бы мог упасть человек. В принципе, он бы мог отбросить ружьё сам, скорее, выронить из рук под ноги. Затем человек, который выстрелил себе в живот, согнулся бы от боли и, вероятнее всего, упал бы на бок в позе эмбриона. Поэтому будет логичнее всего положить ружьё дулом к телу возле левого бока или чуть ниже, ближе к ступне…

– Отличный план, клади его, – подбодрила Ангелина.

Ефремов в последний раз пораскинул мозгами и положил оружие возле голени. Когда он встал, чтобы заняться травой, то увидел перед собой ослепительно белый образ. На девушке больше не было джинсов и футболки, вместо этого на ней оказалось белое платье в пол, волосы остались распущенными, кожа стала белее и от всего тела исходил мягкий белый свет. Олег остолбенел от неожиданной перемены, но быстро нашёлся.

– Ты уже уходишь?

Ангелина выглядела озабоченной, словно собиралась сообщить плохие новости.

– Олег, я никогда и не рождалась.

– В смысле?

– Я пришла за тобой, ты пойдёшь со мной.

– Я же не умер, – парировал Ефремов, совершенно сбитый с толку.

– Ты давно умер… Твоя душа умерла гораздо раньше тела. На самом деле, ты не убивал человека, а застрелил сам себя.

– Что?