Последний шанс

Когда тяжёлые и горячие ладони опустились на плечи, она словно к жизни вернулась, повернулась сразу, но сказать по-прежнему ничего не могла. Просто смотрела в его глаза и понимала, что он сейчас обо всём догадается, сейчас он всё поймёт. Руслан же, вообще ничего не соображал. В тот момент так за Элю испугался, что даже не понял, что случилось: вроде и цела, и здорова, только лицо и руки в крови. Он дверь ногой выбил и почему-то подумал, что ударил её при этом. В глаза заглядывал, а там пустота… и непонятный страх. Обнял её, сам весь в крови испачкался, быстро на голые плечи халат накинул и в спальню отвёл. Хотел спросить что-то, но не успел: в дверь позвонили, хотя они и не ждали никого, пришлось идти открывать. Дверь с силой распахнул и замер: на пороге стоит мать Эли, Анжелика Викторовна, глаза на него вытаращила и тоже дар речи потеряла. Руслан стоял перед ней бледный, взъерошенный, костяшки рук в крови, в одних штанах, босой, и при этом в квартиру её впускать не торопиться.

Глава 13

– Вы не отвечаете на звонки, вот я и пришла… так сказать. – Вымолвила она и вдруг испугалась. – Где Эля? – Спросила строгим безапелляционным тоном и в квартиру буквально ворвалась. Руслан направление указал, а она и понеслась, мельком взглянула на выломанную дверь ванной комнаты, на Руслана обернулась, но ничего не сказала, только посмотрела странно.

Для него, конечно, эти взгляды странными не показались, он прекрасно понимал, что она здесь делает: тоже, видимо, слухи дошли. Картинку нарисовать несложно: ссора, Эля закрывается в ванной, а он дверь выбивает и оттуда её силой вытаскивает, именно так всё и выглядит. От бессилия только руки в кулаки сжимаются, а там, едва ли кто в обратное поверит. Да и неважно, поверят или нет, главное понять, что с Элей происходит, а тут мама её явилась, взгляды настороженные бросает, смотрит косо и показательно растягивает губы. А как дочь свою в кровати, всю бледную, да ещё и с носовым кровотечением увидела, так и вовсе удалиться попросила.

– Руслан, – она так неожиданно развернулась, что тот натолкнулся на женщину, – я бы хотела поговорить с дочерью наедине. – Заявила и так посмотрела, что и объяснений не надо: сейчас Элю соберёт, и только он её и видел. Пару шагов в его сторону сделала, заставляя назад отступить, и дверь перед носом закрыла.

Захотелось выпить, да не просто выпить, а напиться, чтобы забыть взгляд этой женщины, осуждающий и гневный. Он устало рукой по лицу провёл, тяжело вздохнул, нервно потёр шею, да и налил себе виски, с самого утра. Так сказать, молодость вспомнил. Последний раз с утра пил, когда вторая жена сообщила, что уходит. Он тогда не то, чтобы удивился, но было неприятно. Так напился, сам себя не помнил, дел тогда натворил, даже сейчас вспомнить стыдно. А теперь вот стоит и не то, чтобы подслушивает, (всё и так слышно), а от этих слов хоть сквозь землю провались.

– Эля, я хочу, чтобы ты поехала со мной. Всё слишком далеко зашло. – Командным тоном говорила мать.

– Я не поеду.

– Я не могу смотреть, как ты себя изводишь.

– Ты всё сказала?

– Эля, что произошло?

– Ничего, если это всё, то до свидания. – Было слышно, что Эля вот-вот и взорвётся, напряжения ощущалось даже через закрытую дверь.

– Ты с ума сошла? Что ты с собой делаешь? Ты не думаешь о последствиях! – Руслан слышал, как уравновешенная, воспитанная женщина, Анжелика Викторовна, которая всегда говорила полушёпотом, срывается на откровенный крик.

– Я думаю о себе!

– Я тебя здесь не оставлю! Посмотри на себя! Так больше не может продолжаться! Ты слышала, что о нём говорят? Чего ты добиваешься?

– Я его люблю, мама.

– А я тебя! И если ты сейчас сама ему не скажешь, то скажу я!

Потом Руслан услышал, как Эля всхлипнула, руки в кулаки сжимал, сердце кровью обливалось, а помочь ей ничем не мог, только стоял и слушал, как она пытается его защитить, а он себя действительно виноватым чувствовал. Не уберёг, не подумал, забрал из родительского дома, а теперь она сидит и оправдывается. Метался по комнате, как зверь в клетке, пытался с собой справиться и успокоиться, налил себе ещё, но становилось только хуже.

– Если ты ещё хоть слово скажешь, то дочери у тебя больше нет!

– Какая разница, месяцем больше, месяцем меньше…

Явно женщины зашли слишком далеко, Руслан не выдержал и дверь толкнул. Стал в проходе выпивший и злой, смотрит с прищуром, пытается ситуацию оценить. Анжелика Викторовна тут же с кровати подскочила, обиженный и одновременно гневный взгляд на дочь бросила, а потом отвернулась.

– Вот, Руслан, – небольшой пакет протянула, – это вам к чаю.

Старалась говорить спокойно, но по глазам было видно, что еле себя сдерживает, все мышцы на лице напряглись, чтобы улыбку выдавить. Она рот приоткрыла, желая что-то добавить, но промолчала, горько усмехнулась и из комнаты вышла. Руслан проводил её к дверям, чтобы замки отпереть, а женщина замялась, заметалась, вроде и остаться хочет, но как-то не решается. Наконец, сквозь зубы проговорила:

– Извините.