Последний шанс

Рик и Ливви еще целый день трудились над своим загаром и в конце концов устали от Сироло. Они двинулись на север и на сутки остановились в средневековой деревушке Урбино. Теперь Ливви видела тринадцать из двадцати областей Италии и прозрачно намекала, что экскурсионные поездки можно было бы продолжить. Но как далеко она могла уехать с просроченной визой?

Ливви предпочитала об этом не говорить. И делала все возможное, чтобы не обращать внимания на своих родных, пока те не обращали внимания на нее. Путешествуя по дорогам Умбрии и Тосканы, она изучала карты и мастерски отыскивала крохотные деревушки, винодельни и древние дворцы. Она знала историю края — хронологию войн и междоусобиц, местных правителей и их царства, могла рассказать о рассвете Римской империи и ее закате. Стоило ей скользнуть взглядом по очередной деревенской церквушке, и она сообщала:

— Барокко, конец семнадцатого века. — Или: — Романский стиль, начало двенадцатого столетия. — И для полной картины могла добавить: — Но купол надстроен сотней лет позже архитектором-классиком.

Она знала всех крупных художников, и не только их картины — места, где они жили, учились, все их причуды и особенности творчества. Разбиралась в итальянских винах и могла отличить сорта винограда из разных областей. Если они испытывали жажду, Ливви находила неприметную винодельню. Там они быстро осматривались и отдавали должное рекламным образцам.

В Парму они вернулись в среду после обеда — как раз к длинной вечерней тренировке. Ливви осталась в квартире («дома»), а Рик отправился на стадион «Ланфранчи» готовиться к матчу с «Воинами» Болоньи.

Глава 27

Томмазо, или просто Томми, был старейшим игроком «Пантер». Ему исполнилось сорок два года, и он двадцать лет играл за команду. Он намеревался — и его желание встречало поддержку в раздевалке — уйти лишь после того, как Парма завоюет свой первый Суперкубок. Некоторые из «Пантер» считали, что он давно достиг возраста, когда выходят в тираж, и это была одна из причин поспешить и взять главный приз чемпионата.

Томми играл в защите, но лишь треть матча был полезен команде. Высокий, весом примерно двести фунтов, он быстро реагировал и неплохо принимал пасы. Ему не было равных, если требовалось атаковать лайнмена или игрока за линией схватки.

Сэм частенько ломал голову, как использовать Томми и других игроков старшего возраста, чтобы они всего по нескольку раз за игру касались мяча.

Томми был государственным служащим — имел хорошую работу и квартиру в центре города. Причем старинным было только здание. Внутри он устранил все, намекавшее на возраст и историю. Мебель была из стекла, хрома и кожи; полы — неполированный светлый дуб; стены увешаны шокирующей современной живописью, и повсюду самые немыслимые технические штуковины для услаждения души.

Его дама на вечер — разумеется, не жена — превосходно соответствовала декору. Ее звали Мадлена. Она была одного роста с Томми, но на сотню фунтов легче и по меньшей мере на пятнадцать лет моложе. Пока Рик здоровался с ней, Томми обнял Ливви и повел себя так, словно собирался увести ее в спальню.

Ливви неизменно завоевывала внимание «Пантер», и по заслугам. Красивая американка, живет с их квотербеком и не где-нибудь, а в Парме. Горячие итальянцы не могли сдержаться и подкатывались к обаятельной девушке. Рик и раньше получал приглашения на ужины, но с появлением Ливви стал буквально нарасхват.

Он оторвал ее от Томми и начал восхищаться собранной хозяином коллекцией трофеев и футбольных сувениров. На стене висела фотография Томми с молодыми футболистами.

— В Техасе, — объяснил он. — Неподалеку от Уэйко. Каждый год в августе я там тренируюсь с этой командой.

— Школьники?

— Си. Беру отпуск и даю, как вы выражаетесь, по два представления в день. Я правильно сказал?

— Да. В августе по две тренировки в день. — Рик был потрясен. Он еще не встречал человека, который бы добровольно на это согласился. К тому же в августе сезон в Италии кончался. Зачем же подвергать себя подобным мучениям?

— Понимаю, это безумие, — продолжил Томми.

— Безумие, — кивнул квотербек. — И вы до сих пор туда ездите?

— О нет. Бросил три года назад. Моя вторая жена не одобряла. — Он украдкой покосился на Мадлену. — Жена ушла, но я стал слишком стар. Этим ребятам по семнадцать лет. Чересчур юны для сорокалетнего мужчины. Как вы считаете?

— Безусловно.

Рик продолжал осмотр, все еще впечатленный, что человек по доброй воле проводил отпуск на техасской жаре, где изводил себя бегом и ломал силовыми приемами.

На полке стояли тетрадки в совершенно одинаковых кожаных переплетах в дюйм толщиной с выбитым золотом годом — одна на каждый из двадцати спортивных сезонов хозяина.

— Вот первый, — объяснил Томми. Тетрадь открывалась глянцевой фотографией расписания матчей «Пантер». Счет был вписан от руки. Четыре победы, четыре поражения. Планы игр, газетные вырезки и снимки. Томми показал себя на групповой фотографии: — Это я. Тогда у меня был номер восемьдесят два и я весил на тридцать фунтов больше.