Последний шанс

— Нам нужно доставить чемоданы в гостиницу.

И они покатили их по людным улицам, через узкие мостики, по скрытым от солнца переулкам. Ливви предупредила Рика, чтобы он не брал много вещей, но ее чемодан был вдвое больше.

Отель оказался кормившимся за счет туристов привлекательным своей старомодностью маленьким пансионатом. Их встретила за конторкой хозяйка — синьора Стелла. Подвижная женщина лет семидесяти сделала вид, будто узнала Ливви, которая останавливалась здесь несколько месяцев назад. Она предоставила им угловой номер, тесный, зато с видом на панораму города — повсюду одни соборы — и с нормальной ванной, что, как объяснила Ливви, редкая привилегия в маленьких итальянских гостиницах. Когда Рик растянулся на кровати, матрас под ним скрипнул, и это вызвало у него легкое беспокойство. Но Ливви не собиралась забавляться в постели — перед ними расстилалась Венеция, предстояло многое осмотреть. Рик не сумел выторговать даже легкий сон.

Зато выторговал лимит на каждый день — не больше двух соборов или дворцов. Потом Ливви может бегать по достопримечательностям, но только без него. Они побродили по площади Сан-Марко — месту, с которого начинают все гости Венеции. Первый час провели в кафе на боковой улочке и, потягивая напитки, наблюдали, как на прекрасную площадь волнами выносит туристов и студентов. Ливви сообщила, что эта площадь сформировалась четыреста лет назад, когда Венеция представляла собой богатый и могущественный полис. Одну ее сторону занимал Дворец дожей — мощная крепость, не менее семисот лет оборонявшая город. Но самое большое внимание туристов привлекала базилика.

Ливви пошла покупать билеты, и Рик, воспользовавшись моментом, позвонил Сэму. Тот смотрел видеозапись вчерашней игры между Бергамо и Миланом — обычное занятие тренера в понедельник перед матчем на Суперкубок.

— Ты где? — спросил Сэм.

— В Венеции.

— С той девчонкой?

— Ей двадцать один год, тренер. И если хочешь знать: да, она со мной.

— Бергамо выглядело впечатляюще. Никаких потерь мяча, только два наказания. Выиграли с перевесом в три взятия зачетной зоны. С тех пор как мы надрали им задницу, они стали играть намного лучше.

— Как Маски?

— Великолепен. В третьей четверти вырубил квотербека Милана.

— Случалось, меня тоже вырубали. Предполагаю, они напустят двух американцев на Фабрицио и полностью его нейтрализуют. Парню предстоит нелегкий день. Придется играть в пас. Маски способен прервать любую выносную комбинацию.

— Слава Богу, остается возможность просто бить по мячу, — хмыкнул тренер. — Слушай, у тебя есть план?

— Есть.

— Может, поделишься, чтобы я спокойно уснул?

— Нет, я еще не все до конца продумал. Вот проведу в Венеции пару деньков, тогда станут ясны детали.

— Давай встретимся в четверг после обеда и все обсудим.

— Договорились.

Рик с Ливви бродили по базилике бок о бок с датскими туристами. Их экскурсовод болтал на любом языке, какой от него требовали. Через час Рик сбежал, заказал себе пиво в соседнем кафе, сидел в лучах заходящего солнца и ждал Ливви.

Они прогулялись по центру Венеции, перешли мост Риальто,[41] но ничего не купили. Для дочери богатого врача Ливви вела себя достаточно экономно. Маленькие гостиницы, дешевая еда, поезда и паромы — ей было явно небезразлично, сколько платить. Она давала половину от того, что у них требовали, во всяком случае, всегда делала такие попытки. Рик ей постоянно повторял, что, хотя и не богат и не получает высокой зарплаты, не собирается забивать себе голову денежными проблемами. И не позволял ей слишком часто расплачиваться.

Кровать с железным каркасом ночью с грохотом отъехала на середину комнаты и наделала столько шума, что на следующее утро за завтраком синьора Стелла что-то шепнула на ухо Ливви.

— Что она сказала? — спросил Рик, когда хозяйка исчезла.

Ливви внезапно покраснела, наклонилась и прошептала:

— Ночью мы слишком расшумелись. Ей поступили жалобы.

— Что ты ей ответила?

— Ответила, что это очень скверно. Потому что мы не прекратим заниматься любовью.

— Молодец, девочка.

— Но она и не требует. Просто хочет перевести нас в другую комнату, где кровать основательнее.

— Постараюсь соответствовать.

В Венеции нет длинных проспектов. Узкие улочки вьются вдоль каналов и пересекают их там, где построены всевозможные мосты. Кто-то подсчитал, что в городе четыреста мостов, и к вечеру в среду у Рика не осталось сомнений — они успели воспользоваться всеми. Он опустился под зонтиком в уличном кафе и, попыхивая кубинской сигарой и попивая кампари, ждал, когда Ливви расправится с очередной достопримечательностью — на этот раз с церковью Сан-Фантин. Он нисколько не устал от девушки — напротив, ее энергия и любознательность заставляли его напрягать мозги. Ливви оказалась прекрасной спутницей — ей легко было угодить и она с готовностью участвовала во всем, обещавшем развлечение. Он старался разглядеть в ней черты избалованного ребенка из богатой семьи, эдакой поглощенной собой королевы женского студенческого общества. И не находил. Возможно, таковых вообще не существовало.