Последний шанс

— Они считают, что она не вытянула пару нот. Свиньи. Пойдемте. — Они встали, чтобы немного размяться. — Значит, пока что вам нравится? — поинтересовалась Анна.

— О да! — кивнул Рик и не покривил душой. Представление было замечательным. Он никогда прежде не слышал подобных голосов. Но его покоробило поведение свистунов на верхнем ярусе.

— В этом театре всего около сотни мест, которые могут себе позволить обычные зрители, — объяснила Анна. — И ведут они себя очень категорично. Дают понять, что хорошо разбираются в опере: бурно выражают восторг, но и негодование тоже. Назначение певицы на роль Дездемоны — противоречивое решение. И ей не удалось завоевать толпу.

Они вышли изложи, выпили по бокалу «Просекко», здороваясь с людьми, с которыми Рик никогда больше не рассчитывал встретиться. Первый акт длился сорок минут, антракт — двадцать. Рик недоумевал, когда же начнется ужин.

Во втором акте Отелло начал подозревать, что жена обманывает его с Кассио, и это привело к жестким столкновениям, которые, как и следовало ожидать, реализовались в красивой арии. Плохие парни убедили Отелло, что жена ему неверна, и тот, со своим бешеным темпераментом, поклялся ее убить.

Занавес, и снова двадцатиминутный перерыв между актами. «Это представление не кончится и за четыре часа», — подумал Рик, в то же время желая как можно дольше смотреть на Дездемону.

В третьем акте она сделала несколько выходов, и ее не освистали. Тем временем развивались побочные сюжетные линии, а Отелло продолжал прислушиваться к нашептываниям плохих парней и все больше убеждал себя, что должен убить свою прелестную жену. После девятой или десятой сцены акт закончился, и наступило время очередного перерыва.

Четвертый акт начался сценой в спальне Дездемоны. Отелло убил супругу, но тут же понял, что та оставалась ему верна. Обезумевший от горя, но по-прежнему способный восхитительно петь, он вытащил впечатляющих размеров кинжал и заколол себя. Рухнул на труп жены, три раза ее поцеловал и живописно скончался. Рик следил за действием, но редко отрывал взгляд от Габриэллы Баллини.

Через четыре часа после начала спектакля он поднялся с остальными зрителями и вежливо хлопал, вызывая на поклон актеров. Когда появилась Дездемона, ее опять освистали, на сей раз еще громче. Это вызвало негодование среди сидевших в партере и персональных ложах. В воздух взмыли кулаки, зрители красноречиво жестикулировали, осуждая расположившихся на дешевых местах недовольных. Те засвистели еще пронзительнее, и бедной Габриэлле Баллини пришлось кланяться, смущенно улыбаться и делать вид, будто она ничего не слышит.

Рик восхищался ее мужеством и любовался красотой.

До этого он считал, что самые крутые — болельщики в Филадельфии.

Столовая в палаццо Брункардо оказалась больше, чем вся квартира Рика. На ужин пришло еще с полдюжины приятелей хозяина. Все были под впечатлением оперы и возбужденно обсуждали спектакль. Гости без умолку тараторили по-итальянски, и даже Сэм, единственный, кроме Рика, американец в компании, был оживлен не меньше остальных.

Рик улыбался и старался демонстрировать те же чувства, что и итальянцы. Доброжелательный слуга то и дело подливал ему вино, и не успели подать второе блюдо, как он поплыл. И думал только о Габриэлле — миниатюрной певице, не признанной зрителями.

Она, должно быть, в отчаянии, уничтожена, готова наложить на себя руки! Петь так прекрасно и с таким чувством, и в итоге быть отвергнутой! Вот он действительно всегда заслуживал, когда его освистывали. Но Габриэлла — совсем иное дело!

До конца сезона оставалось еще два спектакля. И Рик, под действием вина и мыслей о девушке, задумал невероятное: каким-то образом добыть билет и еще раз сходить на «Отелло».

Глава 14

Тренировка в понедельник вылилась в нерешительную попытку просмотреть видеозапись игры, в то время как пиво лилось рекой. Сэм крутил пленку, ворчал и ругался, но ни у кого не было настроения серьезно заниматься футболом. Их следующего противника, миланских «Носорогов», накануне разгромили римские «Гладиаторы», команда, редко вступавшая в борьбу за Суперкубок. Поэтому, несмотря на требования тренера Руссо, игроки настроились на легкую неделю и легкую победу. Команде грозила катастрофа. В половине десятого Сэм отправил всех восвояси.

Рик поставил машину далеко от дома и пошел прогуляться через центр города в тратторию под названием «Иль трибунале». Она находилась неподалеку от страда Фарини, рядом со зданием суда, куда его повадились таскать полицейские. Там его ждал Пьетро с Иваной, своей молодой, но уже явно беременной женой.