Последний шанс

Лейн внимательно посмотрел на своего дядюшку сквозь прутья решетки и, услышав эти слова, сразу же понял, что тот твердо решил попытаться вызволить его из этого затруднительного положения.

– Сомневаюсь, чтобы от этого был прок. Если бы Бойд хотел ответить, он уже сделал бы это, – заметил Лейн.

– У меня не хватает сил противостоять и Еве, и Рейчел.

– Мямля.

– Лучше скажем так: я просто хочу облегчить свое положение.

– Как Ева и дети?

– Прекрасно. Мы думали, что Лейн-младший сломал себе руку, упав с лошади, но оказалось, что он только растянул связки. Он непременно захотел проехаться на самом злом дьяволе из всего табуна. – Чейз взглянул из-под полей шляпы, пронзив Лейна весьма красноречивым взглядом. – Порой я думаю, что нужно было дать ему какое-нибудь другое имя. С каждым днем он все больше и больше становится похож на тебя.

– Значит, прежде чем он вырастет, тебе придется чертовски много поездить верхом, – засмеялся Лейн.

– А то я не знаю, – отозвался Чейз, после чего замолчал.

Лейн знал, что Чейз ждет, когда он спросит о Рейчел, но решил не делать этого. Он и так и днем и ночью думал о ней и боялся потерять рассудок.

Наконец Чейз сказал:

– Рейчел держится хорошо. Пытается не падать духом. Ее адвокат согласен с тобой. Сказал, что ей не следует приходить сюда и видеться с тобой, и еще он сказал, что она должна вести себя очень осторожно и обдумывать каждый шаг, пока не окончится битва за Тая. Ясное дело, я никогда раньше и не думал, что Рейчел может сделать что-нибудь сомнительное…

Лейн не произнес ни слова.

Чейз подошел к окошку в стене между камерами и сдвинул шляпу на затылок.

– Ты любишь ее? – спросил он Лейна. – Или просто валяешь дурака?

К счастью, их разделяла железная решетка. Лейн сдержался. Он встал, сунул руки в карманы, сглотнул и, наконец, проговорил:

– То, что я испытываю к Рейчел, меня чертовски пугает.

– Это похоже на любовь.

Они долго молчали и вдруг поняли, что снаружи, в конторе, идет разговор, становящийся с каждой минутой все громче. Чейз хотел было задать какой-то вопрос. Лейн поднял руку, призывая к молчанию. Он внимательно прислушивался, потом, наконец, улыбнулся и сказал:

– Откройте дверь.

Чейз открыл вторую дверь – и отступил. Они услышали низкий властный голос, и Лейн тут же узнал в нем голос своего наставника – Бойда Джонсона.

– …И если эти документы не достаточные доказательства того, что я являюсь должностным лицом отделения «Агентства Пинкертонов», находящегося в Денвере, и что Лейн Кэссиди – один из моих агентов-оперативников, тогда вы можете, черт возьми, сами телеграфировать в Денвер. И если их ответа для вас недостаточно, шериф Вернермейер, в таком случае предлагаю вам дать телеграмму в нью-йоркские и чикагские конторы, после чего можете обратиться еще выше и добраться хоть до самих Вильяма или Роберта Пинкертонов. Повторяю по буквам: П-И-Н-К-Е-Р…

Арни пробормотал нечто, чего Лейн не расслышал. Следующее, что он понял, – что шериф ведет Бойда к камере. Тот уже не разыгрывал пьяницу-бродягу. Грязную поношенную шляпу, которая была на Бойде при последней встрече с Лейном, сменил фетровый котелок. Исчезла грязная, оборванная, пропахшая виски одежда. Бойд был одет по последней моде, включая отложной воротник, повязанный черным шелковым галстуком, прекрасно подходящим к шерстяному костюму в клетку «куриная лапка».

Джонсон бросил на Лейна беглый взгляд, потом подошел прямиком к Чейзу, протянул руку для приветствия.

– Меня зовут Бойд Джонсон. Вы, должно быть, его дядя.

– Чейз Кэссиди.

Мужчины пожали друг другу руки, после чего Бойд повернулся к Лейну и подтвердил, что это он и есть. Когда, наконец, он закончил, Лейн сказал:

– Долго же вы сюда добирались.

– Мне очень хотелось предоставить вам самому выбираться отсюда, Кэссиди, но поскольку оказалось, что Маккенна действительно Джентльмен-Грабитель, я не мог позволить, чтобы вздернули неповинного человека, – Бойд обернулся и крикнул Арни: – Идите сюда, шериф, освободите моего человека, не то я подам жалобу в соответствующие инстанции.

Появился Арни с ключами, через мгновение дверь широко распахнулась, и Лейн вышел из камеры.

– Вы можете воспользоваться моей конторой, – предложил Арни. – Я должен просмотреть кое-какие бумаги, которые привез мистер Джонсон, а потом мы поедем в имение Маккенна и сообщим им новости.

Бойд пошел первым, Лейн задержался, чтобы взять шляпу, лежащую на койке, и бросить последний прощальный взгляд на камеру. Потом он вышел.

– Мне хотелось напоследок взглянуть на это помещение, – сказал он Чейзу, когда они направились в контору шерифа.

– Я хорошо понимаю, что ты имеешь в виду, – тихо отозвался тот.

Лейн повернулся к дяде и, поскольку рядом не было посторонних, остановился. Вертя в руках шляпу, он покопался где-то в глубинах своего сознания и нашел слова, выражающие то, что делается в его душе.

– Я понимаю, чего вам стоило прийти сюда после всех лет, что вы провели в тюрьме, дядя Чейз. Я знаю, что вы не любите тесных помещений.

– Ева говорит так: мы делаем для родных то, что должны делать.

– Я просто хотел поблагодарить.