Последний шанс палача

Братьев Серафим встречал лично. С разных концов столицы, из области или из Калуги с Рязанью – каждого надо принять, накормить, обеспечить отдых. Завтра эти люди глянут в глаза самой смерти, а потому сегодня должны быть избавлены от забот. Есть для этого тихий «карманный» пансионат в подмосковном бору, есть неболтливая обслуга, хорошая еда и совсем немного водки. Для спокойствия. Серафим обойдется и без этого – очистительный пост сегодня держит. Как всегда перед Делом. На небеса нужно взлетать чистым и легким, да и ранение в живот легче терпится с пустыми кишками. Опыт духовных исканий и опыт милицейский. Последние лет десять вся жизнь состоит из двух половинок, будто два разных Серафима в одном теле… нет, скорее – Серафим и Сергей. Не раздвоение личности, как у шизиков, а вполне сочетаемые две доли. Сергей остается прожженным ментом, и его часть мозга мыслит по-ментовски, а Серафиму очень хочется стать чистым. Даже смерть можно нести во имя чистоты, если клинком твоим управляет Вера, а не корысть! Серафим принимает на себя грехи этого мира, как сделал когда-то сам Спаситель, а потом борцы за Веру бесконечное число раз обагряли руки в крови во имя спасения. Серафим принимает грехи – а Сергей помогает выкрутиться, уйти, следы затереть. Год назад в Вологде, с тем журналистом… и со священником, погрязшим в блуде, – среди древних церквей Пскова. Сколько их было таких, в разных городах необъятной Святой Руси – греховодников, привыкших испражняться словами и уверенных в безнаказанности. Слишком поздно понявших, что за все нужно платить!

Две половинки, два полушария мозга.

Иногда казалось все-таки, что это болезнь.

Иногда в зеркало на себя боялся глянуть – кого там увидит?

Нет, сумасшедшие себя больными не считают, а потому забудь и успокойся!

Как вообще можно сомневаться, видя каждый день Мастера?! Такого же бывшего силовика, осененного однажды благодатью и посвятившего жизнь очистительной борьбе! Жаль, нельзя ему в мозг заглянуть – наверняка найдешь не просто полушария, а такие же две доли, сросшиеся в симбиозе. Воина и монаха, бизнесмена и ученого, чиновника и главу тайного клана. Улучшенная версия самого Серафима, образец для подражания. Когда-нибудь Всевышний призовет Мастера для вечной жизни, и возглавить Братство сможет лишь лучший из учеников. Умеющий меняться. Благочестивый брат и крутой чувак в одном лице. Это великая честь, которую надо заслужить благими делами – порвать, например, всех врагов!

Сегодня братья покорны и уважительны, никто не пытается оспорить власть Серафима, а многие видели его в деле. Брат Михаил, лишенный слуха и речи, брат Захария, владеющий огнестрелом, еще бойцы. Оружием для них станут дробовики с картечью, страшные в близком бою, а Вера нацелит их руку и подарит спокойствие.

Тепла только не хватает.

Кости сделаны изо льда, в кишках иней, мышцы сводит судорогой. Зима, которая всегда с ним, даже в августе, на солнцепеке. От зимы помогает водка, но сегодня нельзя. Пост. Тело должно стать легким, а мысли ясными… почему же так паскудно на душе?! Сергей не хочет уходить – вместо молитвы тянет на матерки, а заледеневшее нутро чует беду. Большую подлянку чует.

– На все воля Господня, – произнес Серафим вслух, заставляя Сергея подвинуться. – Завтра глянем, у кого благодать, а у кого хитрая задница.

* * *

Тень Большого Дела легла на людей, и многим в этот вечер стало не до сна. Сам воздух пропах электричеством, будто перед грозой, аж волосы начали шевелиться. Алкоголь в таких делах реально помогает, тут Серафим прав – эйфория приходит, интуиция засыпает, жизнь кажется легкой и беспроблемной.

Симпатичная брюнетка Наташа встречала набегающую ночь с традиционным бокалом мартини. Бросала вызов тьме за окном, скрипам и шорохам большого дома, собственным мыслям. Жизни своей, катящейся плавно под откос – от ошибки к ошибке, с ускорением. Молодость, Борис и Глеб, проблемы выбора… брак… последние годы. То, в чем самой себе не признаешься никогда. Мартини хорошо стирает прошлое, заменяя горькие мысли горьким привкусом трав. Звонок Кирилла, например – зачем о нем помнить вообще?! Зачем помнить о том недолгом, что случилось между ними в парах алкоголя или волшебного порошка, в угаре гламурно-тусовочном?! Случилось и случилось. Он и сам об этом не вспоминал – до ТОГО САМОГО звонка. Мама твоя болеет, мол, навести, дай мужу отдохнуть. Пусть Борис оторвется – не все ведь тебе отрываться, милая. Намек она поняла, уехала без пререканий, а здесь в это время… нет, забудем, не было ничего! Глоток мартини – и нет больше Кирюши с его звонками! Глеб пока остается, милый, надежный как скала. Она сбежала от него тогда, в юности, но почти вернула сейчас. Зачем было хватать ту трубку?! Мужчины не любят женской наглости – особенно такие, как Глеб. Нежные джаз-композиции, «Порги и Бесс», сладкая ностальгия… а у той, в телефонной трубке, наверняка есть молодое красивое тело, главный аргумент в этом споре. Глеб сейчас там, С НЕЙ, а в большом пустом доме остались тени, воспоминания и обрывки смеха.