Последний шанс (СИ)

   - А за что его любить? За то, что в массовом порядке без суда и следствия расстрелял и пересажал кучу невинного народа? За то, что пытался Вам угодить, считая, что Вы жаждете крови в неограниченных количествах? За то, что использовал столь ответственный пост для удовлетворения своего комплекса неполноценности? Но он не предатель, он властолюбивый ущербный глупец, что ничуть не лучше. Но и арестовывать его не стоит. Будучи употребленным в правильном качестве он может принести немалую пользу. Например, во времена позднего СССР существовала такая структура - КПК при ЦК КПСС. Название партии, товарищ Сталин, было изменено в моей истории в 1952-м на 19-м съезде. Новое звучало как "Коммунистическая партия Советского Союза", - быстро отреагировал я на удивленный взгляд Сталина. Официально КПК расшифровывался как "Комитет партийного контроля", неофициально, как "Комитет партийного контроля и контрразведки". В компетенцию этой организации входил полный контроль работы всех партийных органов, а также проверка членов партии на преданность делу построения социализма. Если создать такую структуру, то, думаю, товарищ Ежов смог бы стать ее достойным руководителем. Не имея возможности карать всех заподозренных в искажении политики партии или в борьбе с ней, но имея право на сбор материалов по таким случаям, имея возможность контроля не только идеологической чистоты партийных рядов, но и правильности расходования средств, этот орган может стать достаточно влиятельной силой, деятельность которой будет направлять руководство партии. Оно же и будет принимать решения по собранным материалам. Аппаратный вес товарища Ежова в таком случае будет достаточно высок для того. чтобы он не чувствовал себя ущемленным, и одновременно с этим его структура станет одним из балансирующих элементов всей системы.

   - Значит, Комитет партийного контроля и контрразведки? - переспросил Сталин. - А Вы знаете, товарищ Алексей, это неплохо звучит. Солидно и даже немного устрашающе. Правильно звучит. Враги партии должны бояться одного название контролирующих органов. Мы подумаем над Вашим предложением. А кого бы Вы могли порекомендовать на место товарища Ягоды? Если не товарищ Ежов, то кто бы мог справиться с такой ответственной работой, как руководство НКВД, и при этом не наломать дров, как, по Вашим словам, товарищ Ежов?

   - Берия Лаврентий Павлович, товарищ Сталин. Вы и сами придете к этой же мысли, только позже, в 38-м.

   Сталин быстро вскинул глаза и с недоверием посмотрел на меня. Фамилия его не то, чтобы удивила. Он уже некоторое время сам присматривался к Берии, как потенциальному кандидату на возвышение. В настоящее время он очень неплохо справлялся с работой в Закавказье и хорошо себя зарекомендовал. Но то, что это имя прозвучало сразу же после вопроса, без запинки и раздумий, его напрягло. - Ведь даже не сделал вида, что думает, сразу выпалил, - думал он. - Что это, невольная ошибка? И не несет ли это предложение в себе угрозы, о которой я еще не знаю? Даже допустим, что этот Алексей действительно из будущего. Допустим, что то. что он сказал, было правдой. Но ведь совершенно не обязательно, чтобы это было всей правдой. К тому же в историческом экскурсе имя Берии вообще не прозвучало.

   - А почему Вы думаете, товарищ Алексей, что это самая лучшая кандидатура?