Последний солдат

– Плохо тебе жить в детдоме? Обижают? – интересуюсь я.

– Плохо, – признается малявка, опустив глаза. – Нет, воспитатели тут хорошие. И директор Ирина Анатольевна нас любит. Но вот мальчишки и девчонки постарше постоянно дразнятся, дерутся, иногда могут компот или печенье в столовой отобрать. А Олька говорит, что мы вообще никому не нужны.

– Как это никому не нужны? – возмущаюсь я. – Врет все твоя Олька. Брешет, как сивый мерин. И, кстати, ты воспитателям сказала, что у тебя еду отбирают?

– Нет, – голос малышки еле слышен, – нельзя этого делать. Таня один раз пожаловалась, так ее после отбоя Клизма и Сорока избили. У нее кровь из носа шла, и все тело в синяках было.

– А кто такие Клизма и Сорока? – интересуюсь спокойно, но в груди холодеет от ярости.

– Старшие девочки, – отвечает кроха. – Им уже по шестнадцать исполнилось. Они у нас главные. Ужас, какие злые. Мы их все боимся.

– Понятно, – протягиваю я, – как тебя хоть зовут?

– Маша. А тебя?

– Алексей. Послушай меня, Маша. Скоро все у вас изменится. И больше тебя дразнить и обижать никто не будет. Давай сделаем так, ты скажешь своим одногруппникам, что тебя нашел старший брат и теперь будет приезжать к тебе постоянно, а я после своих дел зайду к тебе в комнату и пообщаюсь с ними. Договорились?

– А так можно? – малявка с надеждой смотрит на меня.

– Можно, Маша, даже нужно. Я буду к тебе периодически приезжать с гостинцами, и если ты захочешь, стану настоящим старшим братом. Давно мечтал, чтобы у меня была маленькая сестренка, такая как ты, – улыбаюсь я.

– Спасибо, – тихо говорит малышка и, опустив глаза, громко шмыгает носом. Ее глазки опять влажнеют. Ребенок с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться.

– Подожди. Вот, это тебе первые гостинцы от меня, – достаю из карманов и сую в маленькие ладошки горсти конфет, – я сейчас вернусь, только никуда не уходи.

Иду обратно, сопровождаемый взглядами малышки и ребят. Зорин еще сидит у директора.

– Серега, открой багажник, – прошу Мальцева. Сережа смотрит на меня, хочет что-то спросить, но передумывает и молча выполняет мою просьбу. Среди горы игрушек в ящике мои глаза сразу находят искомое – громадного желтого зайца. Хватаю его за длинное ухо и вытаскиваю наружу.

Возвращаюсь обратно. Девчушка при виде зайца даже замирает, боясь шелохнуться. В ее глазах светится изумление.

– Это… это мне? – наконец произносит она.

– Конечно. Это твой новый друг, заяц Ванька. Теперь тебе больше не будет так одиноко. Он всегда составит тебе компанию, даже когда я не смогу заехать, – отвечаю малышке.

– Спасибо, спасибо, – как заведенная повторяет малявка. Она крепко прижимает игрушку к себе, из голубых глаз катятся прозрачные слезинки, падая на пушистую желтую ткань.

– Шелестов, ты там долго?

Поворачиваюсь.

Сэнсей уже стоит возле машины и машет мне рукой. Ребята выгружают ящики с игрушками, тюки с одеждой и кульки со сладостями.

– Одну секунду, Игорь Семенович, – кричу в ответ.

Осторожно глажу всхлипывающую малышку по голове.

– Не плачь, солнышко, я к тебе еще сегодня приду. Как тебя найти?

Малышка отрывает свою мордашку от зайца. Глаза ребенка покраснели, а на кукольном личике видны две прозрачные дорожки. Девочка аккуратно вытирает их ладошками.

– У нашей группы спальня на втором этаже – двадцать шестая комната, – сообщает она. – Я еще немного тут посижу, а потом туда пойду.

– А фамилия у тебя какая? – интересуюсь я.

– Светлова.

– Ладно, Маш, я пойду. Забегу к тебе позже, как договорились.

– Хорошо, – вздыхает кроха, – я буду ждать.

Бегу к своим товарищам. Потапенко и Мальцев подхватили один ящик с игрушками, Волобуев и Миркин держат другой, Ваня взвалил на спину большой тюк с одеждой, девушки держат кульки со сластями.

– Ну что, пошли? – командует сэнсей.

Я выхожу вперед, отталкиваю входную дверь и, зайдя в помещение, придерживаю ее руками, пока ребята заносят игрушки и одежду. Ребята, покряхтывая и неуклюже топчась в коридоре, заносят ящики в здание, Зорин идет спереди, указывая дорогу. Кабинет директора находится на первом этаже, недалеко от входа. Там нас уже ждут. Мужчина средних лет с усталыми добрыми глазами и молодая девушка помогают нам поставить ящики на пол. Из-за стола приподнимается полная женщина лет сорока пяти и решительно подходит к нам. Зорин, улыбаясь, стоит в стороне.

– Здравствуйте, товарищи комсомольцы, – женщина обменивается рукопожатиями с нами, – я, как вы уже, наверно, догадались директор детдома. Меня зовут Ирина Анатольевна.

– Это, – машет она рукой в сторону мужчины и девушки, – наши воспитатели Марат Альбертович и Елена Станиславовна.

Здороваемся с ними. По очереди представляемся, называя свои имена. Ирина Анатольевна властно показывает рукой на стулья, выстроившиеся ровной линией возле ее громадного стола:

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Скрипят по паркету ножки отодвигаемых стульев. Неторопливо рассаживаемся, смотря на директора.