Последний солдат СССР (СИ)

   - Понятно, - в голосе Ани слышатся презрительные нотки, - значит, ты такой же, как и они. Все вопросы думаешь кулаками решать?

   Этой хрупкой девочке удается меня сильно задеть. Резко поворачиваюсь к ней.

   - Почему? - требовательно смотрю на Николаенко.

   - Что почему? - девушка не понимает моего вопроса.

   - Почему ты ставишь меня в один ряд с этими ублюдками? - спокойно осведомляюсь я.

   Аня хочет что-то ответить. Останавливаю её движением руки.

   - Я отнимал деньги у детей? Избивал всех, кто мне не понравится? Хамил старшим, распивал спиртное, крыл матом, болел блатной романтикой? - усиливаю напор, - Грабил и воровал? Постоянно попадал в детскую комнату милиции? Вел себя как эти одноклеточные?

   Девушка молчит.

   - Какими поступками я заслужил сравнение с этой мразью? - мрачно смотрю на зеленоглазку, - Ты меня сейчас очень сильно оскорбила.

   Тишина. Одноклассница, не выдержав моего обвиняющего взгляда, смущенно отводит глаза в сторону.

   - Зря ты так, - каждое слово впечатывается в вечернюю мглу, возводя невидимую преграду между нами, - ну, что же, теперь я буду знать, как ты ко мне относишься. Всего тебе доброго Ань. Я, пожалуй, пойду.

   Весь мой вид буквально вопиет о незаслуженной обиде. Музыка на некоторое время стихает. Медленно поворачиваюсь и, опустив голову, бреду к парням. Интересно, когда она меня окликнет?

   - Леша, подожди.

   Приходится вернуться. В зеленых глазах сверкает прозрачная влага. Руки девушки нервно теребят полы пальто. Чувствую укол совести. Взрослый мужик виртуозно играет на чувствах школьницы. И пофиг, что я нахожусь в теле её ровесника. Все равно возникает ощущение, что обманываю чистого и неискушенного во взрослых играх женщин и мужчин ребенка.

   - Извини меня, пожалуйста, - тихо произносит она, - я была не права.

  - Все нормально, - я осторожно присаживаюсь на краешек скамьи возле Ани, - но, пожалуйста, больше не разбрасывайся такими словами.

  - Не буду, - девчонка виновато опускает голову.

  - Вот и хорошо, - успокаивающе произношу я, - проехали. Хочешь анекдот?

  - Давай.

  - Мам, почему на первое сентября все девочки нарядные, - копирую детский писклявый голосок, - в белых передничках, с большими красивыми бантами, косичками, яркими лентами, а я как дура в строгом костюме и волосами, собранными в пучок? Тамарочка, но ты же директор школы!

  Негромкий переливчатый смех Ани разрезает тишину мелодичным звоном маленьких колокольчиков.

  * * * *

  18 сентября 1978-ого года. 14.55. Понедельник.

  - Ну хорошо, - Нелли Робертовна испытующе смотрит на меня, - будем считать, что вы меня убедили. Попробуйте. Вреда от этого точно не будет, а польза огромная. Школьники должны знать, какой ценой нам досталась победа, а лучше ветеранов об этом никто не расскажет. Тем более что Шелестов и Залесский предлагают очень оригинально все оформить. Уверена, детям будет интересно. Думаю, такую инициативу можно и даже нужно поддержать.

  - Нина Алексеевна, - директор разворачивается к своему заместителю, - давайте все устроим в актовом зале. Скажем, в следующий четверг. Вместо пятого урока. Пригласим девятые и десятые классы. Ребята взрослые, сознательные. Думаю, им будет интересно.

  - Хорошо, - завуч как всегда невозмутима, - все организуем.

  - А вы Ольга Александровна, как следует, проработайте план мероприятия с Шелестовым, Залесским и Богдановым, - обращается директор к классной, - потом обязательно ознакомите меня с тем, что у вас получилось.

  - Конечно, - классная отвечает с еле заметной запинкой, чувствуется, что она немного волнуется, - посидим, все обдумаем, а через недельку к понедельнику все подготовим. Правда, ребята?

  'Ребята' подтверждают свое согласие утвердительными восклицаниями.

  - Спасибо Нелли Робертовна, - радостно влезает Залесский, - мы вас не подведем.

  Комсорг школы солидно кивает, поддерживая мнение своего 'младшего' коллеги.

  Мысленно перевожу дух. Я минут сорок распинался перед директором и завучем, стараясь как можно привлекательнее преподнести им свою задумку. Пытался быть очень убедительным и заразить их своими идеями. Похоже, мне это удалось.

  Подробно ответил на все каверзные вопросы, рассказал, почему это нужное и необходимое для школы мероприятие, упирая на необходимость патриотического воспитания молодежи и сохранения памяти о Великой Отечественной Войне. Такие инициативы сегодня поощряются. Так что мои слова упали на благодатную почву. Поддержка комсоргов, желающих 'засветиться' в такой акции, и получить одобрение 'старших товарищей' тоже сыграла свою роль.

  - Хорошо, - директор по-прежнему смотрит на меня, - Ольга Александровна жду от вас окончательный план мероприятия к утру следующего вторника. Вопросов больше нет? Все свободны.

  Вежливо пропускаем вперед завуча и классного руководители, выходим за ними с коридор.

  - Давай Шелестов подумай еще сегодня хорошо над этим, завтра увидимся, переговорим, перед встречей с Ольгой Александровной, поделишься своими мыслями, и мы, глядишь, тоже кое-что подскажем, - в голосе Богданова звучат командирские нотки.