Последний солдат СССР (СИ)

  Некогда жители самой 'читающей в мире страны' стремительно превращались в дебилов. На яркий свет выползали многочисленные маги, колдуны и экстрасенсы, делающие деньги на суевериях и ужасе над сверхъестественными явлениями. Именно в конце 80-ых годов режиссеры управляемого хаоса впервые испытали методики агрессивного воздействия на аудиторию посредством телевидения. Даже образованные люди, поддавшись всеобщей истерии, со стеклянным взглядами и пеной изо рта рассказывали о чудесах массового исцеления на сеансах Чумака и Кашпировского. Они регулярно ставили перед телевизорами банки с водой, чтобы 'великие экстрасенсы', маячащие на экране, заряжали жидкость 'целебной энергией'.

  В республиках с подачи отечественных и зарубежных кукловодов расцветал национализм, в Москве и Ленинграде устраивали шествия бородатые мужики в черных рубахах, обещающие устроить 'Варфоломеевскую ночь' лицам определенной национальности и 'инородцам'.

  В Союзе появилось множество кооператоров, использующих дыры в законодательстве СССР, и делающих на этом сумасшедшие деньги. Большинство из них было не тружениками, создающими продукцию своими руками, организаторскими талантами и предпринимательским гением, а легализовавшимися спекулянтами, 'теневиками' и валютчиками. Как грибы в городах росли качалки и секции единоборств, ставшие 'альма-матер' многих преступных группировок, разросшихся впоследствии до международных преступных сообществ. К моменту распада СССР общество уже было подготовлено. Комсомольцы создавали банки, вчерашние партократы гневно обличали КПСС, известные режиссеры, артисты, музыканты и другие представители 'творческой интеллигенции', обласканные советской системой, становились самыми яркими её критиками и ненавистниками.

  Я перевожу дух.

  Константин Николаевич ошеломленно молчит. Тяжелая тишина нависает над нами, изредка разбавляемая шелестом вздымаемых ветром листьев.

  - Дед, - трогаю его за рукав, - с тобой все в порядке?

  - Да, - глухо произносит генерал-лейтенант, - давай дальше.

  Я продолжаю знакомить его с последующим событиями. Рассказываю ему про Афганистан, появление Ельцина, его противоборство с Горбачевым, крах ГКЧП и приход 'царя Бориса' к власти.

  Дед внимательно слушает о дикой инфляции, закрытии заводов, многомесячных невыплатах зарплат, замороженных вкладах на сберкнижках, пенсионерах, роющихся в мусорных баках, приватизации и темнеет лицом. Когда дохожу до расстрела Белого дома и войны в Чечне, на его стиснутых челюстях набухают желваки, а расширенные зрачки сверкают искренней злостью.

  Замолкаю. Несколько секунд над полянкой стоит тишина. Генерал-лейтенант осмысливает мой рассказ.

  - Ах ты ж, - красный от гнева дед с силой бьет кулаком по бревну, и выдает такую матерную тираду, что меня пробирает до костей.

  Мне удивительно слышать от Константина Николаевича забористые ругательства из лексикона портовых грузчиков. Раньше в моем присутствии генерал себе ничего подобного не позволял. Теперь я понимаю, насколько он потрясен.

  - Слушай внук, а это не может быть ложной информацией? - безнадежно интересуется дед, - ну привиделось тебе что-то не то?

  - Нет, все так и будет, если мы не сможем этому помешать, - спокойно отвечаю, глядя ему в лицо.

  - Да откуда ты это можешь знать? - взрывается Константин Николаевич.

  - Просто знаю. Тебе придется мне поверить, - делаю многозначительную паузу, - или не поверить. Выбор за тобой.

  Мгновение генерал-лейтенант смотрит мне в глаза, а потом отводит взгляд.

  - Ладно, считай, что я тебе верю, - в подрагивающем голосе деда слышится невероятная усталость, - такого придумать, да еще с такими подробностями семнадцатилетний мальчишка точно не может. И что ты предлагаешь?

  - Дед, нам нужна поддержка на самом верху. Прежде всего, надо выходить на Григория Васильевича Романова и Петра Мироновича Машерова. Это порядочные люди во власти. Они могут стать нашими единомышленниками.

  - Ты вообще представляешь что говоришь? - брови генерал-лейтенанта изумленно взлетают, - прорваться к ним трудно, там тройное кольцо из стукачей и ГБ-шников. Но допустим, я нахожу возможность встретиться с ними. Если как следует поразмыслить, технически эту задачу можно решить. Но после такого рассказа они сразу же санитаров вызовут, и меня в психушку упрячут. И будут абсолютно правы. Потому что, поверить в это в здравом уме невозможно. Если бы ты мне тут не рассказал о том, что знать никак не мог, то и я бы сам тебя послал далеко.

  - Я это понимаю. Вот теперь мы подходим к самому главному, - назидательно поднимаю палец вверх, - доказательствам. Я знаю, как их убедить.

  - И как же? - иронически интересуется дед.

  Вытягиваю из кармана куртки сложенную вдвое тетрадку, разворачиваю и протягиваю генералу, - возьми.

  - Что это? - Константин Николаевич нахмурившись, открывает первый лист.

  - Неоспоримое подтверждение моих слов, - торжественно заявляю я, - здесь по дням расписаны все мировые события, которые произойдут в октябре 1978-ого года.