Последний стратег

   — Это пока вопрос будущего. Сегодня генерал Краснов должен быть нашим союзником в Гражданской войне.

   — Союзник он сложный. Из Новочеркасска сообщают, что атаман не собирается пускать на донские земли добровольческие войска. Он видит в нас монархистов.

   — Надо налаживать с главой Дона контакты. Надо пригласить атамана Краснова на переговоры. И провести их как можно более откровенно...

Такие переговоры состоялись в самое ближайшее время. В станицу Манычскую съехались генералы Деникин, Алексеев и Романовский - из Мечетинской, атаманы Краснов и Филимонов, и генерал Богаевский («первопроходец», занимавший теперь пост председателя управляющих делами Донского правительства) - из Новочеркасска.

В небольшой хате станичного атамана у разложенной карты прошла беседа, длившаяся до самых сумерек.

После обычных приветствий слово взял Деникин. Разговор он начал в довольно резкой форме, обращаясь к атаману Краснову, поскольку кубанец Филимонов и генерал Богаевский участия в беседе почти не принимали:

   — Вот смотрите, Пётр Николаевич, диспозиция на взятие Батайска. Здесь указано, что в правой колонне действовал германский батальон и батарея, в центре - донцы, а в левой колонне - отряд полковника Глазенапа из Добровольческой армии.

   — Ну и что из этого. Батайск своими силами мы взять не могли.

   — Атаман, это недопустимо, чтобы добровольцы в боях участвовали на стороне немцев. Наша Белая армия с германцами не может иметь ничего общего. У меня в строю больше двух тысяч офицеров-фронтовиков. Поймите вы это!

   — Антон Иванович, в борьбе с большевиками нам надо поступиться великодержавными принципами.

   — Господин войсковой атаман. Я требую уничтожения этой диспозиции.

   — Как можно уничтожить диспозицию, когда она уже документ для истории. Да, донской полковник Быкадоров имел под Батайском полную победу, имея союзниками добровольцев и немцев. Подчёркиваю - полную победу. А теперь, Антон Иванович, горячиться больше не будем и перейдём к тому делу, для чего мы с вами и встретились.

   — Мы приехали сюда с генералом Алексеевым и Романовским, чтобы обсудить самый важный в нашем понимании вопрос о дальнейшей борьбе с большевиками.

   — Я готов от имени Войска Донского его обсудить.

   — Нам надо решить, как людям военным, вопрос о командовании. Считаю крайне желательным поступление донских частей в Добровольческую армию. Ваше мнение, Пётр Николаевич?

   — На сегодня я против такой постановки вопроса.

   — Почему вы так считаете?

   — Чтобы иметь единое командование, надо иметь единый фронт против красных. А его пока не существует.

   — Тогда как вы видите наше дальнейшее сотрудничество?

   — Если Добровольческая армия оставила Кубань, то она теперь может выступить на Царицын. Тогда Дон поможет вашей армии.

   — Чем донское казачество может посодействовать нашему успеху на берегах Волги?

   — В случае такого похода донские войска Нижне-Чирского и Великокняжеского районов будут подчинены лично вам, Антон Иванович.

   — Но почему именно Царицын?

   — Движение на Царицын влечёт за собой продолжение наступления на Саратовскую губернию, где настроение местного населения меняется в лучшую для нас сторону. Среди саратовского крестьянства уже начались восстания против советской власти, что обеспечит добровольцам военный успех.

   — Царицын на юге России не является важным стратегическим пунктом.

   — Овладение Царицыном даст Добровольческой армии хорошую, чисто русскую людскую базу, пушечный и снарядный заводы и громадные запасы всякого войскового имущества военного времени, не говоря уже о деньгах. Тогда ваша армия больше не будет материально зависеть от Дона.

   — Однако в случае ухода добровольцев с границ Кубанской области Белое движение на сегодня теряет одно из стратегических направлений.

   — Вы, Антон Иванович, на мой взгляд, здесь ошибаетесь. Занятие Царицына сблизит вас и нас, соединив с чехословаками и атаманом Дутовым. Образуется единый фронт против красных.

   — Тогда каким вы видите направление последующего наступательного удара?

   — Опираясь на Войско Донское, белые армии могли бы начать совместный марш на города Самару, Пензу, Тулу, Воронеж.

Однако Деникин продемонстрировал не просто упрямство, а показал, что в Гражданской войне он имеет собственные планы. Он заявил Краснову:

   — На Царицын пока я не пойду. Я обязан раньше освободить кубанцев. Это мой долг, и я его исполню. Первый поход добровольцев на Кубань будем считать разведкой боем.

Деникина поддержал до этого молчавший Алексеев. Михаил Васильевич говорил кратко, стараясь излагать собеседникам-атаманам наиболее убедительные доводы:

   — Взятие Царицына, несомненно, создаст единый антибольшевистский фронт на востоке. Но вся беда в том, что кубанцы из своей области никуда не пойдут, пока там у власти красные. На Волге добровольцы силой в две с половиной тысячи активных штыков многого не сделают.

Атаман Краснов заметил:

   — Штыков у вас действительно пока немного. Но Донское войско вам поможет, как помогало при атамане Каледине.