Последний свидетель

– Я не знала, что это так важно, когда давала те показания. Ведь это было до того, как Том нашел медальон.

– Так получается, что пока он не нашел его, вы о нем молчали, верно? И полиции не сказали ни слова, я прав?

– Тогда я не знала, что надо было.

– Медальон нашли больше девяти месяцев тому назад, миссис Мартин. За все это время вы не раз могли сообщить о нем, однако же почему-то этого не сделали. Ждали сегодняшнего дня. Встает вопрос, почему. Может, потому, что эта мысль пришла к вам лишь недавно? Во время одного из долгих вечеров, которые вы проводили с Томасом Робинсоном, разгуливая по пляжу? И делать вам больше было нечего, кроме как говорить о предстоящем процессе?

– Дел у меня хватает. После смерти леди Энн веду хозяйство в доме в одиночку.

– Вы говорили с Томасом о медальоне, миссис Мартин?

– Может, и говорила.

– Ну, разумеется, говорили, именно поэтому и вынесли на процесс всю историю. Потому что он сказал, как это важно для суда. Важно, чтоб кто-то видел медальон на шее леди Энн по возвращении из Лондона. Верно, миссис Мартин?

– Не понимаю, о чем это вы.

– Не понимаете, о чем я говорю? Прекрасно. Тогда позвольте мне задать обобщенный вопрос обо всех этих драгоценностях. Леди Энн любила говорить о своей коллекции?

– Да, она ею очень гордилась.

– И не делала секрета из того факта, что фамильные драгоценности хранятся в доме, верно? Это было известно всем ее знакомым, так или нет?

– Это было известно ей, – сказала экономка, указывая на скамью подсудимых. – Грета знала. Поэтому и подослала тех двоих.

– Хорошо, миссис Мартин. Давайте поговорим и об этом. Давайте вспомним день убийства. Итак, моя клиентка сказала вам, что миссис Болл пригласила Томаса остаться у нее переночевать, верно?

– Верно.

– Когда именно она вам это сказала?

– Вроде бы накануне, в воскресенье. Или утром того дня, когда все это случилось. Не уверена, точно не помню.

– Не уверены? И не помните, где именно вы находились, когда состоялся этот разговор?

– Нет, не помню. Прошло уже больше года.

– Это верно, больше года. Не помните, когда и где вы говорили об этом с моей клиенткой. Так как же вам удалось запомнить, что именно она тогда говорила?

– Запомнила, и все тут.

– Но с какой стати вам было это запоминать, миссис Мартин? Ведь не такая уж важная была затронута тема, поедет Томас в гости к Эдварду или нет. Но сам факт почему-то оказался для вас важным. Наверное, важным потому, что вы должны были подвезти Томаса.

– Ну а кто же мог пригласить его, как не миссис Болл? – парировала экономка, косясь на скамью, где сидела сторона обвинения.

– Леди Энн попросила Грету позвонить миссис Болл. Грета не сказала вам об этом, видно, сочла необязательным доводить до вашего сведения. Просто сообщила вам о договоренности, и все.

– Миледи никогда не стала бы просить Грету об этом. Она попросила бы меня.

– Но вас же не было дома в воскресенье днем, или я ошибаюсь, миссис Мартин? Вы отсутствовали.

– При чем здесь воскресенье днем?

– Да при том, что звонок был сделан именно в воскресенье днем, так нам сказала миссис Болл. – В голосе Майлза отчетливо звучали торжествующие нотки.

Он помолчал секунду, затем продолжил:

– Хорошо, вернемся теперь к событиям понедельника. Вы говорили, что проверили перед отъездом все окна и двери, верно?

– Все, за исключением калитки в южной стене.

– Меня больше интересует северная. Вы совершенно уверены, что она была заперта?

– Совершенно. Прекрасно помню, как прошла по лужайке, как повернула ключ в замке.

– Понятно. Ну а окна?

– Все были закрыты, за исключением окон в гостиной.

– И окна в спальне Томаса тоже?

– Да. Там тоже.

– Но ведь день выдался такой теплый, миссис Мартин, не правда ли? Именно поэтому леди Энн и сэр Питер держали окна в гостиной открытыми.

– Ну, наверное. День был летний.

– Хорошо. Еще один, последний вопрос об этом дне, миссис Мартин. Известно, что леди Энн принимала на ночь снотворное. И это было для нее обычной практикой?

– Да. У нее, бедняжки, всегда было плохо со сном. Еще с детства.

– Спасибо. И наконец, миссис Мартин, хотелось бы спросить вас о том, что произошло в доме «Четырех ветров» девять дней тому назад. Если точней, в среду вечером, пятого июля.

– А что? – как-то подозрительно и настороженно спросила пожилая дама.

– Около шести вечера вы отправились на встречу в Женском институте во Флайте. Верно?

– Да. Примерно в это время.

– И перед отъездом вы, как я полагаю, проверили все окна и двери. За исключением южной калитки, правильно?

– Проверила.

– И калитка в северной стене была заперта, так?

– Да, заперта.

– Вы столь же уверены в этом, как тогда, когда говорили, что в день убийства калитка была заперта?

– Да.

– Ну а двери в дом? Они тоже были заперты?

– Да, были заперты. У Тома были ключи. При надобности мог бы отпереть.

– И когда вы вернулись из города, то застали в доме полицейских, верно?

– Да, их было четверо. Все осматривали, шастали повсюду, весь дом вверх дном перевернули. Эти бандиты приходили снова. Так сказал мне Том.

– Да, конечно, если только он не выдумал.