Последний тамплиер

Митч Эдисон понимал: просиди он еще немного в этой гнусной дыре — непременно свихнется. Но и возвращаться к себе было безумием, да и на улицах небезопасно. Здесь, в папашиных апартаментах в Куинсе, он, по крайней мере, был в безопасности.

Сперва Гас, теперь Бранко. Митч был отнюдь не глуп, но тут даже тупица вроде Уолдрона смекнул бы, что у кого-то имеется списочек и что он, можно побиться об заклад, идет в этом списке следующим.

Пора было перебираться на безопасные пастбища.

Он бросил взгляд через комнату на глухого дряхлого отца, занятого своим обычным делом: тот, устремив взгляд в телевизор, переключался с одного кретинского ток-шоу на другое, сопровождая каждое высказывание длинным ругательством.

Митч охотно потолковал бы с парнем, который его нанял. Задумался, не тот ли все это проворачивает, и мотнул головой. Паренек прилично управляется с лошадками, но с Бранко ему не управиться, а чтоб он сумел наложить руку на такого костолома, как Гас Уолдрон, и думать нечего. Нет, это хищник из крупных. И Митч понимал: чтобы добраться до этого типа и сделать из него лепешку, придется начинать с того, кто уговорил его ввязаться в это безумное предприятие. Беда в том, что связи с ним не было. Он даже не знал парня по имени.

Он услышал, как папаша портит воздух. «Господи, — подумал он, — не могу я здесь сидеть. Надо что-то делать».

Хоть при свете дня, хоть в темноте, надо начинать двигаться. Он сказал отцу, что вернется через несколько часов. Старик будто не расслышал, но, натягивая пиджак, Митч услышал его стонущий голос:

— Пива и сигарет.

Это была едва ли не самая длинная фраза, с какой обратился к нему отец с воскресного утра, когда Митч заявился к нему прямо из Центрального парка, где они посдирали с себя доспехи и разошлись по сторонам. Ему выпала работенка — покидать барахло в грузовичок и оставить его потом в собственном гараже в двух кварталах отсюда. Арендная плата выплачена на год вперед, так что еще целый год никто и не подойдет к запертому гаражу.

Он вышел из квартиры, спустился по лестнице и, тщательно осмотревшись, вышел на темнеющую улицу.

Дождь начался, когда Митч осторожно пробирался по переулку к черному входу семиэтажки в Астории, где находилась его квартира. При нем был бумажный пакет с упаковкой пива «Курс» и блок «Винстона» для старика. Он промок насквозь. Надо бы держаться подальше от собственного дома, но чтобы исчезнуть, необходимо прихватить кое-какие вещички.

Прежде чем ухватиться за откидную секцию пожарной лестницы, он пару минут простоял неподвижно. Митч время от времени смазывал шарниры — на всякий случай, и сейчас лестница порадовала его, опустившись совершенно бесшумно. Он полез вверх, нервно оглядываясь на переулок под собой. Оказавшись против окна своей спальни, запихнул бумажный мешок за ступеньку и провел пальцами между стеной и лестницей, нашарив спрятанную в углублении стальную полоску. Минутой позже, отжав оконную защелку, он спрыгнул внутрь.

Света не зажигал — по знакомой комнате можно было пробираться на ощупь. Вытащил из шкафа брезентовый рюкзачок, потом нащупал в глубине полки четыре коробки патронов и кинул их в рюкзак. Перебравшись в туалет, вытащил из бачка нейлоновый мешочек. Внутри оказался большой полиэтиленовый сверток, из которого он достал «кимбер» калибра .45 и маленькую девятимиллиметровую «берсу». Проверил их, зарядил «берсу» и сунул за пояс, а «кимбер» положил к патронам. Захватил одежду, любимую пару рабочих ботинок и решил, что достаточно.

Выбравшись из окна спальни, он закрыл его за собой, поправил рюкзачок за плечом и потянулся за оставленным пакетом.

Пакет исчез.

Митч на мгновенье застыл, потом осторожно вытащил пистолет. Первым делом осмотрел переулок. Ни малейшего движения. В такую погоду даже кошки не бродят, а крыс сверху не разглядишь.

Кто мог взять мешок? Ребятня? Пожалуй, что так. Тот, кто за ним охотится, не купился бы на пиво и курево. Однако проверять свою теорию ему не хотелось. Митч решил подняться на крышу, откуда можно перебраться на соседнее здание и спуститься на землю в сотне ярдов отсюда. Ему уже приходилось такое проделывать, но тогда крыша была сухой.

Он медленно, настороженно стал двигаться вверх, выбираясь на крышу. Он уже ухватился за трубу вентиляционной шахты, когда нога наткнулась на стальной стержень, оставленный здесь халтурщиками-строителями после снятия лесов. Стержень вывернулся из-под подошвы, и Митч растянулся ничком, уткнувшись носом в лужу. Поспешно вскочил и подбежал к низкому, не достававшему и до пояса парапету. Перекинул через него одну ногу и тут же почувствовал резкую боль в колене другой: кто-то пнул его сзади под коленку. Нога подогнулась.

Он хотел выхватить пистолет, но руку перехватили и вывернули. Пистолет выскользнул из пальцев и загремел по покатой крыше. Митч вырывался изо всех сил. На мгновенье он почувствовал себя свободным, возликовал — и, не удержав равновесия, сорвался с парапета.