Последний тамплиер

И опять соврала. Получить работу в престижном институте Манукяна было для нее большой удачей, но что касается самой работы, дело обстояло хуже. Однако такие вещи держат при себе, тем более в мире археологии, полном сплетников и завистников. Она поискала нейтральную тему для разговора.

— Знаешь, я скучаю по прежней работе с вами.

Он слегка улыбнулся, показывая, что не обманывается на ее счет.

— Не много потеряла. Мы так и не попали в газетные заголовки.

— Не о том речь, просто… — Она обвела глазами выставленные вокруг сокровища. — Вот хоть бы одно такое. Хоть одно. — Она вдруг понурилась, взглянула на него. — Ну почему мы ни разу не нашли ничего по-настоящему стоящего?

— Э, я еще не потерял надежды. Это ты променяла верблюдов на письменный стол, — уколол он. — Я уж не говорю о мухах, песке, жаре и кормежке, если это можно так назвать.

— О господи, кормежка! — Тесс рассмеялась. — Спасибо, что напомнил. Пожалуй, я уже легче переношу разлуку.

— Знаешь, никогда не поздно вернуться.

Тесс поморщилась. То же самое она частенько повторяла про себя.

— Вряд ли. Во всяком случае, пока не выйдет. Улыбка Эдмондсона стала слегка натянутой.

— Имей в виду, у нас для тебя всегда найдется лопата, — сказал он без особой надежды.

Оба неловко замолчали.

— Слушай, — добавил он, — в Египетском зале устроили бар, и бармен, похоже, сумеет смешать пристойный коктейль. Позволь тебя угостить.

— Ты иди, я к тебе позже присоединюсь, — сказала она. — Только дождусь Ким с мамой.

— Они здесь?

— Угу.

Клив всплеснул руками.

— Ого! Три поколения семейства Чайкин — на это стоит посмотреть.

— Тебя честно предупредили.

— Буду иметь в виду, — уже на ходу кивнул он. — Позже найду тебя. Смотри, не бросай меня.

У входа даже воздух был наэлектризован. Оператор перебегал с места на место, отыскивая лучшую точку съемки, скороговорка комментаторши тонула в аплодисментах и выкриках зевак. Шум усилился, когда невысокий коренастый мужчина в коричневой форме охранника покинул свой пост у дверей и заторопился навстречу всадникам.

Оператор издали уловил, что что-то пошло не так. Целеустремленная походка охранника и его красноречивые жесты выдавали недовольство.

Оказавшись перед всадниками, охранник вскинул руку, преграждая им дорогу. Рыцари натянули поводья. Лошади фыркали и били копытами, всем своим видом показывая, как неудобно им останавливаться на ступенях.

Кажется, начинается спор. Односторонний, отметил оператор, потому что всадники словно не замечали вставшего у них на пути охранника.

И тут один из них перешел к действиям.

Неторопливым, почти театральным жестом ближайший к охраннику рыцарь, сложением настоящий медведь, потянул из ножен меч и поднял его над головой, вызвав фейерверк фотовспышек и взрыв аплодисментов.

Он замер, сжимая занесенный меч обеими руками. Не дрогнув.

Приклеившись одним глазом к видоискателю, оператор вторым глазом ловил боковые планы и вдруг заморгал, заметив новый поворот событий. Он поспешно нажал кнопку крупного плана, увеличив лицо охранника. Что же оно выражает? Смущение? Недоумение?

И тут он узнал это выражение.

Страх.

Толпа словно взбесилась, дико орала, рукоплескала. Оператор инстинктивно убрал крупный план, пытаясь поймать в кадр и всадника.

Как раз в этот момент рыцарь опустил меч. В искусственном освещении клинок сверкнул короткой блестящей дугой и ударил охранника ниже уха с силой, достаточной для того, чтобы рассечь кожу, жилы и кость.

Дружный вздох, вырвавшийся у сотен зрителей, сменился криками ужаса, разорвавшими ночь. Громче всех визжала комментаторша, вцепившаяся в локоть оператора с такой силой, что изображение дернулось вниз. Оператор стряхнул ее с себя и продолжал съемку.

Голова охранника упала к его ногам и, как в кошмаре, запрыгала вниз по ступеням, оставляя за собой прерывистый красный след. Прошла, казалось, целая вечность, пока обезглавленное тело медленно завалилось на бок и осело, извергая маленькие гейзеры крови.

Визжащие подростки спотыкались и падали, в панике разбегаясь от сцены убийства, между тем как другие, стоявшие дальше и не знавшие, что произошло, поняв, что там есть на что посмотреть, ломились вперед. За несколько секунд соседние улицы были забиты взбесившейся толпой, воздух звенел от воплей боли и страха.

Кони трех спутников рыцаря стучали копытами и звенели сбруей, боком сторонясь от мертвого тела. Затем один из всадников выкрикнул: «Вперед! Вперед!»

Палач направил своего коня к разверстой двери музея. Остальные, словно очнувшись, двинулись за ним.

ГЛАВА 3

Тесс в большом зале услышала доносившиеся с улицы крики и быстро сообразила: там что-то не так. Она обернулась как раз тогда, когда первый конь вломился в дверь, разбрызгивая стекло и щепки, — и зал обратился в хаос. Изысканное, избранное, безупречное общество мигом превратилось в воющее стадо; мужчины и женщины, вопя и давя друг друга, разбегались, давая дорогу несущимся лошадям.