Последний тамплиер

— Пойми меня правильно, Шон. Я верю, что Иисус был великий человек, один из величайших из всех, что он вдохновил людей множеством великих изречений. Его картина мира, где каждый доверяет и помогает другому, не думая о себе, изумительна. Она породила много добра… и порождает до сих пор. Даже Ганди, вовсе не христианин, говорил, что действует в духе Иисуса Христа. Я хочу сказать: бесспорно, Иисус был исключительным человеком, но ведь то же можно сказать о Сократе и Конфуции. И я согласна с тобой в том, что Его проповедь любви и мира должна стать основой человеческих отношений, если бы это было возможно. Но был ли Он Богом? Наверно, можно сказать, что Он обладал божественным прозрением или пророческим вдохновением, но я определенно не из тех, кто покупается на утверждения властолюбивых мерзавцев, что они — представители Бога на земле. И вполне уверена, что Иисус, совершая свою революцию, не стремился к тому, во что она выродилась сегодня, и не могу представить, чтобы Он мечтал превратить свое учение в догму, подавляющую во славу Его все прочие веры. Я хочу сказать, Он ведь боролся за свободу против тирании. Разве ты не видишь в этом злой иронии?

— Мир велик, — отозвался Рейли. — Современная Церковь такова, какой много веков делали ее люди. Она представляет собой организацию, потому что только в таком виде способна действовать. А всякой организации необходима властная структура — как без нее сохранять и распространять идеи?

— Но посмотри, до чего дошло, — возражала Тесс. — Ты никогда не смотрел этих телевизионных евангелистов? Это же смешно. Прямо шоу из Вегаса, программа шутовского промывания мозгов. Они гарантируют тебе место в раю в обмен на чек. Разве не печально? Все меньше народу посещает церковь, люди обращаются к самым разным альтернативам, от йоги до каббалы и разных книг и групп «Нового века», ищут в них духовной поддержки и вдохновения, и все потому, что современная Церковь так оторвалась от жизни, настолько перестала понимать, что нужно людям…

— Конечно, это так, — перебил, вставая, Рейли, — но это потому, что мы движемся слишком быстро. Церковь была вполне актуальна почти две тысячи лет. Все изменилось только в последние десятилетия, когда мы набрали захватывающую дух скорость, а Церковь за нами не поспевает, и в этом ее самая большая проблема. Но это не значит, что нужно все бросить и обратиться… К чему?

Тесс подняла к нему лицо.

— Я не знаю. Но, может быть, хватит подкупать нас обещанием рая и запугивать адом и погибелью души, чтобы заставить вести себя достойно. Может быть, общество станет здоровее, если люди вместо этого поверят в себя.

— Ты и вправду так думаешь?

Она заглянула ему в глаза. Они были серьезны, но спокойны. Тесс пожала плечами.

— Сейчас речь не о том. Сначала надо найти место крушения и узнать, что хранилось в том сундучке.

— Но это уже не наше дело, верно?

Она не сразу сумела ответить, а когда обрела голос, в нем звучало недоверие:

— Что ты хочешь сказать?

— Я прилетел сюда, чтобы найти Венса и вернуть его. Все прочее… не моя забота.

Едва эти слова сорвались у него с языка, Рейли понял, что покривил душой. И отогнал эту мысль.

— И ты собираешься все бросить? — выпалила она, вскочив на ноги.

— Послушай, Тесс, чего ты от меня ожидала? Чтобы я на несколько недель забросил дела в Нью-Йорке и отправился с тобой на поиски затонувшего корабля?

Ее зеленые глаза пылали негодованием.

— Не могу поверить, что слышу это от тебя, Шон! Черт возьми! Ты что, не понимаешь, что они сделают, если найдут первыми?

— Кто «они»?

— Ватикан! — воскликнула Тесс. — Если они сумеют заполучить эту астролябию и найти место крушения, никто никогда больше о нем не услышит. Они позаботятся о том, чтобы находка снова пропала, и теперь уже не на семьсот лет, а навсегда.

— Таково их призвание, — холодно ответил он. — Бывают вещи, которые лучше оставить в покое.

— Ты не можешь так поступить, — настаивала она.

— А чего ты от меня хочешь? — ощетинился он. — Вытащить что-то со дна морского и выставить напоказ, чтобы все заахали? Он не скрывает, чего добивается.

Рейли ткнул пальцем в сторону Венса.

— Он намерен развалить Церковь. И я, по-твоему, стану ему помогать?

— Нет, конечно же, нет. Но если миллиарды людей живут во лжи, разве тебе это все равно? Разве мы не должны сказать им правду?

— Может, стоит сначала спросить их самих? — ответил он и приготовился отражать новые аргументы, но Тесс только покачала головой, и лицо ее выразило глубокое разочарование.

— А ты сам не хочешь знать? — наконец спросила она.

Рейли стало неловко от ее вопрошающего взгляда, и он поспешил отвернуться. Ответ на этот вопрос требовал размышлений.

Тесс кивнула и обернулась к поляне, где они оставили Венса. После тяжелой паузы она заговорила:

— Я… мне хочется пить… — и направилась вниз, к поблескивающему ручью.

Он смотрел вслед, пока темнота не скрыла ее.

Вихрь смятенных мыслей бушевал в голове у Тесс, когда она, спотыкаясь, спускалась к оставленному пикапу.