Последний танец Кривой белки (СИ)

- А не ты ли его, Михаил Валентинович, бревном по голове, а? Разделаться решил с ним за то, что он вас с дороги скинул и убил твою семью, а? - продолжал наседать на Степнова Зина.

- Да, не лезь ты к нему! - кашлянув, прошептал бородач. - Он ружье толком поднять не может. А здесь такой силой нужно обладать, чтобы череп проломить, мама не горюй.

- Хочешь сказать, шаман с ним разделался? - сощурившись, посмотрел в глаза Виктора Зина.

- Стар тот дед, очень стар, - прошептал Муравьев.

- Зина, да, что ты к деду пристал? - повысил голос бородач. - Сам же слышал, что Длинный кого-то видел. Когда он из берлоги выскочил, ты зажался в углу и кричал, истерил: "Медведь, медведь!"

- Что-о? - вскочил на ноги Зина. - Я - истерик? - и, ухватив бородача за ворот, начал трясти его.

- Да, пошел ты, - бородач попытался оттолкнуть от себя Зину. - Сам же орал, что медведь пришел. А Длинный смелый, он выскочил и пошел на него один на один.

- А ты?

- А я рядом с тобой сидел, че, не помнишь? - лицо бородача стало бурым от напряжения. - Только не медведя видел я, - сипел бородач, - а гориллу какую-то. Шамана вашего, что ли!

- Кого? - Зинченко оттолкнул от себя бородача.

Тот, упав на землю, отполз подальше от Зины и продолжал, сипя, говорить:

- Ты же, Зина, сам видел его. Ты же сам, ты же сам орал от страха.

Михаил, наблюдая за ними, стал отползать назад и, упершись в огромную ветку, посмотрев на труп Длинного, невольно ойкнул.

- В-вить-тя, - позвал он к себе Муравьева, показывая ему на обломанную и окровавленную часть ветки.

- Чего? - не понял Муравьев и, подойдя поближе к ней, стал осматривать ветку внимательно. - Похоже, она торцом воткнулась ему в голову. Это он ее сломал, попав пулей в ее середину, а она огромная, тяжелая, и тут же надломилась, вот смотри, ёклмн. А, падая, ее мелкие ветки, зацепились за другие на сосне, верхние, поэтому она стала падать не плашмя, похоже, а обломанным торцом вниз, вертикально, и воткнулась в голову Длинного. Вот поэтому, похоже, у него от этого удара проломлен череп и сломаны шейные позвонки. Я когда его голову поднимал, смотрю, у него шея неровная какая-то, вот, посмотри, - и, приблизившись к трупу, снова стал поднимать затылок его головы. - Получается, таким способом, нечаянно, он сам себя и порешил, а не какой-то неведомый зверь его убил, - перекрестился Муравьев. - Вот такие вот дела, Мишенька. А жаль, - и Муравьев кинулся разнимать сцепившихся мужиков, Зину с бородачом.

Глава 20. Петля

Зина, сделав несколько глубоких глотков из пластмассовой белой фляги, сунул ее в руки бородача и, икнув, полез в берлогу.

- Так, надо идти уже, - развел руки в стороны Муравьев и вопросительно смотрел на бородача. - Сергей Вячеславович, надо идти.

- Тсссс, - поднял вверх указательный палец бородач. - Нет больше Длинного, - и опустил глаза. - Нет его! - и, приложившись своими губами к горлышку фляги, сделал несколько глубоких глотков, обтирая рукавом губы, прошептал. - Все, нет Длинного, - и, отбросив пустую флягу подальше от себя, полез за Зиной в берлогу.

Михаил посмотрел на Виктора. Что удивило, у того на лице не было огорчения или какой-то досады. Даже показалось, что он улыбался.

- Ч-чего? - спросил Михаил.

- Пожрать нужно, - вытащив из рюкзака несколько консервных банок, Муравьев стал их вскрывать.

- А-а-а, ид-дти-то, - попытался остановить его Степнов.

Но Виктор отвел его руку, сказав:

- Там они ему, Динному, уже не понадобятся, в смысле банки с тушенкой. Сейчас черти его душу тащат в ад. Чего заслужил, то и получит.

- Что ты там треплешь, - рявкнул из берлоги бородач. - Дед, смотри, а то не доживешь до завтра.

Муравьев, наклонив голову, приложив указательный палец к губам, продолжил:

- Ты лучше костер разведи. Эти, - махнул он подбородком на берлогу, - часа два-три будут дрыхнуть. А впереди у нас черное болото.

- К-как? - удивился Михаил.

- Тщщщщ, - приложил палец к губам Виктор. - Оно большое. Шаман подле болота живет. Вот, как он решит с нами поступить, так оно и будет.

Бородач вылез наполовину из берлоги и смотрел промеж Виктора с Михаилом в лес. Видно, тех нескольких глотков виски ему было достаточно, чтобы так сильно опьянеть.

- Мужжики, охраняйте меня, - сказал он. - Теперь я вместо Свала.

Язык у бородача сильно заплетался.

- Косматый, я сейчас у кого-то язык вырву, - раздался из берлоги голос Зины.

- Понял, понял, - и бородач скрылся в норе.

...Огонь лизнул сухие веточки сосны, березовую кору, но, видно, аппетита у него не было, пробовал хворост на вкус по чуть-чуть, не торопясь, разогревая края веточек своим маленьким оранжево-желтым языком. И вот наконец-то, его язык полез по каштановой коре березовой веточки вверх, она стала скручиваться и через несколько секунд, затрещала, заискрилась как бенгальский огонь. Аппетит у костра начал возрастать. Языки его пламени охватили все мелкие веточки, накинулись на более толстые, лежащие сверху стопки хвороста.

- Там каша у меня в рюкзаке, - шепчет Виктор, - тащи ее сюда, хоть насытимся. Неизвестно, Мишенька, что нас ждет еще.