Последний танец Марии Стюарт

Когда проезжаешь по сельской местности по пути в Шеффилд-Манор, красота летней земли дышит миром и покоем. Я помню, что во Франции в этот день всегда устраивали загородные процессии с образом Девы Марии, который проносили через пшеничные поля, словно корабль между волнами летнего урожая. Но в Англии нет ничего подобного. Когда мы проезжали через большой олений парк вокруг поместья – первоначально оно служило охотничьим домиком и летней резиденцией, – тени под огромными дубами были глубокими и холодными, как колодцы, приглашая нас остановиться и немного отдохнуть. Но, разумеется, никто не остановился. Мы должны проехать через высокие кирпичные ворота и вернуться в свои покои.

Мне разрешили отдохнуть, пока фрейлины распаковывают мои вещи, когда я получила нежданное и зловещее известие: Вильгельм Оранский был убит, застрелен в собственном доме бургундским агентом Филиппа. По выражению Шрусбери, «выстрел произведен с возмутительно близкого расстояния».

– Это очень печально для меня, – сказала я.

– Но это не печалит ваших родственников Гизов, папу римского или иезуитов, которые шастают повсюду, и, разумеется, Филиппа Испанского. Ваших друзей!

– Они мне не друзья, – ответила я. Действительно, я перестала считать их друзьями. Все, что они могли дать, – это лишь обещания. Я начала подозревать, что они на самом деле не собирались помогать мне, что я стала лишь пешкой в их международной политической игре. Только они могли освободить меня, но не делали этого, потому что им не было до этого дела. А те, кому было дело до меня, – фанатичные роялисты и мелкие дворяне со старинными католическими корнями – оказались бессильны что-либо предпринять. Поэтому я умру здесь, в Англии, в башне, под охраной протестантских драконов.

– Конечно же, они ваши друзья. Если нет, то почему вы заигрываете с ними? Заговор Трокмортона… – Обычно грустные, глаза Шрусбери зловеще сверкали.

Да. Заговор Трокмортона. Так они назвали его в честь моего агента, схваченного и замученного Фрэнсисом Уолсингэмом. Он был связным между мною, испанским послом и заговорщиками в Европе, которые разрабатывали «Священную инициативу».

– Мне просто сообщали об этом, – сказала я. – Я не предлагала ни советов, ни поддержки.