Последний Танцор

— Я совершил ошибку, — честно признался он. — Мне было пятнадцать, и я сдуру прикоснулся к словившему кайф электро-нарку. — Глаза его затуманились, губы искривились в невеселой усмешке. — Господи, каким же я был идиотом! Вот с этого и началось. Восемь лет пытаюсь завязать, но все без толку.

— На что это похоже? Дэвид пожал плечами:

— Словами не объяснишь. Если хочешь, могу прямо сейчас врубиться. Сразу поймешь, что к чему.

— Не хочу. Лучше расскажи.

— Хорошо, попробую. Представь... представь, что ты кружишься в ярких лучах солнечного света, и они пронизывают насквозь каждую твою мышцу, каждую клеточку твоего тела, отзываясь благодатным теплом и лаской на каждое твое движение. В тот раз это было похоже и на самый вкусный бифштекс, который я когда-либо пробовал, и на глоток холодного пива после целого дня тяжелой физической работы, и на дразнящий запах первой девчонки, позволившей мне заняться с ней сексом. — Он сорвался с дивана и возбужденно заметался по комнате. — Только это было лучше любых деликатесов, лучше секса, лучше любви, лучше всего на свете! Деликатесы приедаются, секс утомляет, любовь проходит. Одна только «проволока» никогда не меняется и никогда не изменяет. — В голосе Дэвида прорезались металлические нотки, глаза заблестели. — Она само совершенство! — выкрикнул он, но тут же опомнился, виновато покрутил головой и снова уселся, только не на прежнее место, а рядом с сестрой.

— Ты сказал, что пытался завязать, — напомнила Дэнис. — Почему не получилось?

— Сколько раз пытался! — с горечью воскликнул силой стукнув кулаком по коленке. — Понимаешь, это такая гадская штука, что от нее невозможно отделаться. Пока я бодрствую, еще могу держаться. А как только усну, все идет насмарку. Встаю как лунатик, подключаюсь, ложусь обратно, а утром снова просыпаюсь счастливым до одури. Чего я только не пробовал. Не спал неделями, чипы молотком крушил, наручниками себя к кровати приковывал. Ничего не помогало. Больше недели без сна даже нам с тобой не выдержать, ключ от наручников я и спящим находить научился, ну а чип новый достать — это вообще раз плюнуть. Такого дерьма на каждом углу хоть завались.

Отзвук мелькнувшей мысли коснулся сознания Дэн, насторожилась, посмотрела на брата и все поняла.

— Да ты же сам этим дерьмом торговал! — возмущен, кликнула девушка.

— Ой, только не надо читать мне мораль, умоляю, — поморщился Дэвид. — За мной и посерьезней дела числятся. Из них убийств больше трех десятков. Только я никогда не убивал по личным мотивам. Из мести, скажем, или за оскорбление. Я вообще ненавижу убийство, но, если на тебя нападают, приходится защищаться. Ты мне лучше о себе расскажи. Чем занималась последние пятнадцать лет?

Собрав воедино всю мощь своего Дара, Дэнис Кастае прикоснулась к сознанию брата и в тот же миг слилась с ним в одно целое.

За окном сгущались сумерки, а они все сидели рядом, держась за руки, как в далеком детстве, и обмениваясь мыслеобразами с той же быстротой, с какой перекидывается целлулоидным шариком профессиональные игроки в пинг-понг.

"Ты устал от «проволоки».

«Смертельно».

«Ты никогда не сможешь от нее отказаться».

«Не смогу».

«Ты помнишь последние слова отца?»

«Да. Он сказал, что мы лучше всех. И чтобы мы убили тех сволочей. Только знаешь, всякий раз, когда я их вспоминаю, меня подмывает пустить себе пулю в лоб. Потому что я не лучше, а хуже всех. И я знаю, что рано или поздно сделаю это».

"Я могу сейчас уйти, и тогда все останется по-прежнему. Или могу попытаться избавить тебя от зависимости. Чего ты хочешь.

«Я хочу увидеть, как ты Танцуешь. Ободи однажды признался мне, что ничего не пожалел бы ради этого».

Она выпустила его руку и медленно встала. Все ее чувства обострились до предела. Стук сердца Дэвида отдавался в ее ушах громовыми раскатами.

— Сделай это для меня, — умоляюще прошептал он. — Пожалуйста!

С усилием избавившись от застрявшего в горле сухого кома, Дэнис приказала:

— Потуши свет. Весь.

Светильники мигнули и погасли. Она задвинула в угол мини-бар, к содержимому которого ни один из них так и не притронулся, и прошлась по темной комнате, запоминая расположение предметов обстановки. Вот стенка, вот шторы, вот диванчики... А у двери Дэвид стоит и красным в темноте светится.

«Прикоснись ко мне. Сейчас!»

Сознания близнецов вновь слились, образовав вместе нечто неизмеримо большее, чем каждое из них по отдельности. Теперь Дэнис могла наблюдать сама за собой глазами Дэвида. Она закинула голову и сделала несколько вращательных движений, разминая шейные мускулы. По-кошачьи грациозно выгнулась всем телом и энергично потрясла кистями рук, высоко взметнув их над головой. Закончив разминку, встала в центре комнаты, закрыла глаза, вскинула к груди правое колено, глубоко прогнулась назад и раскинула за спиной руки, подобно крыльям взлетающей птицы. Еще дальше развела руки, выставив кисти под прямым углом и все ниже склоняясь к полу, касаясь его кончиками пальцев...