Последний торпедоносец

— У меня семьдесят пять оставалось, — Борька кривился, прижимая руки к животу. — По крайней мере, перитонита уже не будет…

— Я пойду на корму? — почти весело предложил Сенька.

— Давай лучше я, — сказал Игорь. Странно, но теперь он не ощущал страха. Два катера приближались, расходясь клещами.

— Погоди, не надо, — поморщился Денис. На палубу поднялись друг за другом Званко и Сашко. Сашко бесстрастно посмотрел на идущие катера, пожал плечами и начал вытирать руки комком ветоши. Званко сказал:

— Узлов пятнадцать дадим. Не больше. Вот и все наши ресурсы, капитан.

Денис оглянулся на корму, где подёргивался флаг. Неожиданно улыбнулся каким-то своим мыслям. Повторил:

— Вот и всё, ребята. Совсем всё. Значит так, — он потёр переносицу. — Я предлагаю желающим спустить лодку и ждать. Как-нибудь выкарабкаетесь. Хоть какая-то надежда…

— Сам ты в лодку лезть не намерен? — Сенька раскинул руки по ограждению. Игорь подумал, что все ведут себя так, словно у них уйма времени впереди. А сколько впереди? Минуты? Нормально было бы испугаться сейчас. Но снова не получалось, наоборот — накатывало какое-то отстранённое веселье.

— Я капитан, — Денис покачал головой.

— Ну а мы команда, — Сенька посмотрел на солнце. — День вот только хороший, жалко. Удачный был день.

— Тогда так, — Денис глубоко вздохнул. — Не стрелять. Они подойдут вплотную. Мы им наверняка нужны живыми. Коль, Генчо, привяжите к носам торпед по гранате. И ждите. Как махну — взрывайте.

— Есть, капитан, — ответил Генчо. Николай молча кивнул. Денис снова посмотрел на остальных:

— Это секунда, — сказал он.

— Не утешай, не маленькие, — Званко достал шоколадку, начал есть. Денис посмотрел на Игоря:

— Игорь?..

— Да? — поднял брови Игорь. Денис засмеялся:

— Ладно, понял.

Спустился с мостика и пошёл на нос, где встал, заложив руки за спину. С развёрнутыми плечами и поднятой головой.

— Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», — прошептал Сенька. — Давайте, что ли, попрощаемся, ребята?

Мальчишки стали обниматься и целовать друг друга — без малейшего наигрыща, серьёзно. Николай, задержав плечи Игоря в ладонях, сказал:

— Ты прости. Я тебе долго не верил.

— И ты прости, если что, — искренне ответил Игорь. Вот как, оказывается, это бывает. И капитан не велит прибить флаг к мачте гвоздями[46], потому что просто никто не собирается спускать этот флаг… А сдаваться — сдаваться нельзя, и не потому, что в плену будут мучить, и не потому, что раскроется тайна и поднимется визгливый вой… просто потому, что нельзя, и это нельзя больше человеческих жизней.