Последний трюк

– Сколько времени прошло с тех пор, как наши пути пересекались в последний раз? – спросила Рози, сворачивая за угол на более широкую улицу, полную тележек с фруктами, овощами и другими продуктами, а также знаками, на которых на месте перечёркнутой цены была поспешно нацарапана ещё более высокая.

– Думаю, прошла пара лет, – ответил я, – с той заварушки с чёрной чумой в Семи Песках.

Она взглянула на маленькое полированное зеркальце, укреплённое на шесте, – один из торговцев прикрепил его к своей повозке, чтобы ловить воров.

– Ты путешествовал эти годы, тейзан? Видел новые места?

– Да, но…

– Тогда вспомни все места, где побывала я. Всё, что я должна была увидеть и сделать с тех пор, как мы виделись в последний раз. Подумай о том, в скольких сражениях я выжила, какие тайны мне удалось разузнать.

– К чему ты клонишь?

Она сменила тему разговора так же неожиданно, как перешла на другую сторону улицы.

– Подойди ко мне и подбрось монетку, пожалуйста.

– Что?

– Монетку. Такую блестящую. У тебя есть такая монета?

Конечно, у меня было сколько угодно монет. В данном случае я выбрал свою светящуюся монету кастрадази не из-за её мистических свойств, а потому, что она отчего-то всегда оставалась самой чистой и поэтому всегда блестела. Я вытащил её из кармашка, вшитого в подол рубашки, и подбросил в воздух. Он приземлилась решкой мне на ладонь.

– Ещё раз, пожалуйста, – попросила Рози.

Я бы спросил, зачем это нужно, но, зная, что не получу должного ответа, позволил строгому тону Рози руководить мной и подбросил монету ещё раз. Снова решка.

– Хорошо, – сказала Рози.

– И зачем это всё?

Она вернулась на несколько ярдов. Наш разговор сделал то же самое.

– Ты спросил, куда я нас веду.

– Да, и?..

Её, похоже, раздражала моя тупость. Она чуть выше вскинула Фериус, показывая, что, несмотря на свою силу и выносливость, тоже устала.

– И, учитывая, что каждый из нас сделал с тех пор, как мы виделись в последний раз, учитывая все жизненно важные знания и информацию, которой мы должны располагать, странно, что в первую очередь задаёшь вопрос, заранее зная, каким будет ответ.

– Салун путешественников? Так вот куда ты нас ведёшь?

Она зашагала вперёд, чуть не столкнувшись с тележкой, которую толкал по аллее человек, казалось, полный решимости врезаться в кого-нибудь.

– Само собой.

– Тогда почему мы идём таким извилистым путём? – спросил я, раздражённый больше прежнего. – Не может быть такого сложного способа добраться до места в городе, состоящем из совершенно прямых улиц и проспектов.

Я огляделся вокруг.

– Вообще-то я почти уверен, что мы уже прошли мимо.

Рози подняла бровь, выражая своё неодобрение.

– Мы уже три раза проходили мимо нужного угла. Разве Путь Дикой Маргаритки не научила тебя арта локвит?

Я почему-то всегда ненавидел, что она не желает называть Фериус по имени.

– Какое отношение имеет талант красноречия аргоси к прогулкам по городу?

– Красноречие относится не только к языкам и музыке. Арта локвит создан для того, чтобы ориентироваться в беседе, в культуре или в городе, всё едино.

– На самом деле это три совершенно разных вещи, – пробормотал я.

Но на каком-то уровне её замечание имело смысл. Надо выучить слова языка, чтобы на нём говорить, но к тому же надо понять, как они соотносятся друг с другом, подобно местам на карте. Есть много способов выразить ту или иную мысль, каждый со своими нюансами и сложностями, способными повлиять на результат. Точно так же есть много способов попасть из одного места в другое, каждый со своими преимуществами и опасностями.

– Не упрекай себя, – сказала Рози. – Методы обучения твоей маэтри такие же… нетрадиционные, как и её путь.

Меня разозлила её скрытая критика в адрес Фериус.

– Мой друг умирает, а ты гоняешь нас по всему проклятому городу, как пьяница, разыскивающий свой кошелёк. Думаешь, меня хоть немного волнует, следил ли я, сколько раз ты провела нас мимо нужного угла?

– Справедливо, – согласилась Рози и пошла дальше. – Отвечая на твой вопрос: мы идём таким путём, чтобы я могла определить, сколько у нас преследователей и каких именно.

– Преследователей?

Внезапно мне стали ясны странные маленькие причуды Рози во время путешествия по городу. То, как она посмотрела в зеркало рядом с повозкой торговца. Её просьба, чтобы я дважды подбросил перед ней блестящую монету.

«С помощью этих штук она незаметно проверяла, что творится позади нас, чтобы тайно наблюдать за теми, кто за нами идёт».

Я резко обернулся, тут же вообразив закованных в доспехи воинов, дикие толпы и разъярённых визирей, явившихся, чтобы вырезать мне сердце в наказание за тот или иной акт ереси. Учитывая мой разговор с Богом на территории храма, самое меньшее, в чём я был виновен, это богохульство.

– Арта тако, тейзан, – сказала Рози тоном, в котором смешались удивление и разочарование.

– Я знаю, что такое «арта тако», – сердито огрызнулся я.

– Тогда, возможно, ты мог бы продемонстрировать его сейчас, – предложила она.