Последний цветок Эринхейма (СИ)

— Это от жара, это от боли, это чтоб спал хорошо. Мазью швы мазать утром и вечером, сбор заваривать, что бы кровь быстро восстановилась, — одну за другой выставила на стол нужные склянки с пучком трав, обращаясь прежде всего к графу, который все это время безропотно мне ассистировал, меняя воду, стирая ядовитую пену и кровь и подавая нужное. Хм, а когда молчит, он еще ничего так… — Но лучше б, конечно, в город его, что бы с ногой проблем не было. Будет бредить — зовите. Все, я пошла.

— Куда? — скептично скривился ведьмак и в ту же секунду, словно специально подгадав, за окном сверкнуло, а над домом жутко прогрохотало, я аж присела от неожиданности и пошатнулась, но мужчина стоял близко и ловко перехватил за талию. И все бы ничего, но зачем-то прижал к себе. Крепкому и отнюдь не старому телу с отличным мышечным каркасом, часть которого я могла сейчас без проблем рассмотреть в ослабленном вороте рубахи на шнуровке. Остальное ощущалось. Я бы даже сказала, излишне ощущалось! — На ногах не стоишь, а все куда-то рвешься. Ложись здесь, утром домой провожу.

— Здесь, это где? — У меня хватило выдержки ехидно хмыкнуть и махнуть рукой в сторону, где прямо на полу по-походному расположился один из его подчиненных, потому что в комнате было всего три кровати и две из них были заняты пострадавшими. А третья явно его. — Что-то не вижу тут свободных мест.

— А это что? — Ведьмак насмешливо прищурился, одними глазами указав на еще пустую. — Или уже и зрение подводит?

— Ничего меня не подводит, — огрызнулась, не выдержав морального давления, и пихнула его кулачком по груди. Но словно по камню стукнула! Ему хоть бы хны, а мне больно! — Особенно чуйка. Пусти! Не собираюсь я ночевать в комнате с мужиками, которых по именам даже не знаю!

— Йохан, Арнуш, — ухмыльнулся ведьмак одними уголками губ, называя своих подчиненных по очереди. — С Матеушем ты знакома, да и я тоже представлялся. С памятью, надеюсь, у тебя проблем нет?

— Пока вы в деревне не появились, у меня вообще проблем не было, — скрипнула зубами и, бесстрашно глядя в светлеющие звериные глаза ведьмака, процедила: — Руки убери.

Не знаю, до чего бы мы договорились, я всей своей истощенной сутью чувствовала, как сгущается атмосфера в комнате, где даже озоном с улицы пахнуть начало, но тут в помещение ввалился взъерошенный Гуччи и, по-звериному отряхнувшись, окатил нас водопадом холодных брызг. Я на это успела лишь глухо пискнуть, а вот реакция графа поразила: прижав меня к себе еще крепче, он стремительно развернулся к лоцуннару спиной, так что до меня долетела едва ли пара капель. Все досталось Анджею и стенам.

— Гуччи! — вслух возмутилась на невоспитанность своего фамилиара, мысленно аплодируя его эффектному и своевременному появлению. — Ты что творишь?!

— Прости, хозяйка, — очень правдоподобно покаялся зверь, подходя ближе, но я отлично разбиралась в его мимике и заметила хитрую ухмылку. — Я на помощь спешил. Как узнал, что ты тут, сразу помчался. Не опоздал?

— Нет, ты вовремя, — похвалила помощника и тут же, противореча сама себе, добавила: — Мы уже закончили. Бери сумку, идем домой.

Дернула плечом, молча намекая ведьмаку, что хватит уже проверять мои ребра на крепость, но эффекта это не возымело, пришлось говорить вслух:

— Анджей, отпусти.

Крайне неохотно разжав руки, словно я требую невозможного, ведьмак еще и отступил на шаг, явно надеясь, что я вновь рухну и у него появится второй шанс, но Гуччи ловко подставил мне свое крепкое плечо и помог идти ровно. Провожать нас никто не стал, но я была только рада, а заблудиться тут невозможно. Мы уже успели выйти в сени, когда нас догнал хмурый, еще не ложившийся староста и без лишних слов накинул на мои плечи добротный плащ с капюшоном, уже в конце буркнув, что это в счет оплаты за мои услуги. Удивилась, конечно, признав в плаще вещь его супруги, но спрашивать ничего не стала, устав слишком сильно.

Дорога до домика не отложилась в моей памяти, я лишь следила за тем, что бы вовремя перебирать ногами и не мешать Гуччи, так что происходящее вокруг волновало мало. Да и что там происходило? Гроза, ливень — ничего интересного.

Уже дома, уйдя за ширму, где разделась до белья и вытерлась насухо, я залезла на кровать, завернулась в одеяло, с благодарностью приняла из лап фамилиара горячий отвар и спросила главное:

— Ну как?

— Дров на пару дней взял, все сухое и добротное, потом еще схожу, — порадовал меня Гуччи, говоря тихо-тихо, чтобы нас не было слышно постояльцу. — Виски не видел, лесовик сказал, что он напрямую к лорду полетел, а дальше ему неведомо. Ты чего без меня с ведьмаком ушла? Я же просил без меня никуда!

— Не злись, — я взяла лапки фамилиара в свои ладони и крепко сжала. — Не могу я людей в беде бросить, пойми. Даже если они ведьмаки, не могу! Да и не случилось ничего плохого, даже наоборот. Вон, теперь плащ у меня есть.

Я как могла успокаивала лоцуннара, хотя и сама прекрасно понимала, что была в шаге от беды. А если бы он задержался в лесу? А если бы Анджей увел меня не к старосте, а неведомо куда? Да миллион если!