Последний в черном списке

— Конечно, — журналист буквально раздулся от гордости. — Авария произошла не столько по вине диспетчеров авиакомпании, сколько по ошибке военных. Да, Лерайский был подквашен, и он покидал свой пост. Я был в буфете, так там одна девчонка и рассказала мне, что один из диспетчеров, когда произошла катастрофа, у нее в баре сидел. Они действительно дежурили вне графика. Лерайский вообще не должен был работать. Но!.. Реально, даже если бы все было как положено, вина больше на военных. На ребят просто списали аварию. И быстренько под шумок обоих уволили. Никто ни в чем не виноват. Дело закрыли. Случайность, никакой катастрофы… Ну, никакого военного самолета, понимаешь?..

Какое-то время собеседники сидели молча. Перегудов листал на компьютере фотоснимки с места катастрофы.

— Ты домой-то поедешь? — спросил журналист, вставая со стула. — А то давай подвезу.

Перегудов не успел ответить на вопрос. В его кармане зазвонил телефон.

— Да! — ответил сыщик. — Да, да… Это я делал запрос. Только начинаем… Дело… Да, диспетчер…

До присутствующих в кабинете Перегудова мужчин долетали обрывки чеканной, как машинописный текст, речи на другом конце провода, смысла которой они не могли разобрать.

— А что же тут?.. Я вас понял, — сдержанно ответил сыщик. — До свидания.

— Оперативно сработали, — сказал он, резко вставая из-за стола и направляясь к выходу.

Сабуров и журналист последовали за следователем.

— Мы полчаса назад по факсу отправили запрос в авиакомпанию и ФСБ, — пояснил журналисту Перегудов, поворачивая в замочной скважине ключ. Мужчины пошли по пустому коридору к лифту. — Это из ФСБ позвонили. Сказали, что вопрос о самолете — дело закрытое. Как ты и говорил, Олег. Вы, мол, пожалуйста, оставайтесь в стороне…

— Что ты будешь теперь делать? — спросил Олег, когда все трое вошли в лифт.

Сабуров нажал на кнопку, и кабина стремительно понеслась на первый этаж.

— В смысле? — удивился Перегудов.

— Ну, с этим делом. Прикроешь?

— Работать буду, — спокойно, как будто другого ответа в принципе не существовало, ответил сыщик. Глядя в одну точку на полу, он продолжал размышлять вслух: — В общем, здесь версий не так уж много. Напрашивается логичный вывод. Убийство Лерайского и Кулемина — месть одного из родственников погибших. Вот только кого именно?..

* * *

Двери кафе на территории одного из элитных жилых комплексов в Подмосковье, которое приятели облюбовали несколько месяцев назад для своего времяпрепровождения, были радушно распахнуты для состоятельных посетителей. В этот день в кафе ждали гастролирующую по столице группу девушек из Египта, танцующих в лучших клубах Шарм-эль-Шейха.

Встреча четырех друзей сегодня была запланирована вне традиционного для них графика. Все четверо согласились, что ждать субботы нет смысла. Три машины подъехали почти одновременно. Сначала приехали Андрей с Павлом. Перламутровая «БМВ» на полной скорости затормозила около парковки. Задние колеса автомобиля эффектно занесло. Оба приятеля вышли из машины, оставив ее в центре площадки. Спустя несколько минут появился Тимур на зеленой «десятке». В это же время подкатил автомобиль Егора. Через открытое стекло серебристого джипа вылетела початая бутылка пива и со звоном приземлилась на траву возле входа в кафе.

— О, смотрите, а Егор-то уже готов, — громко сказал Павел, наблюдая, как приятель, лениво вылезая из салона машины, смахивает с брюк капли пива.

Егор, хотя это было совершенно на него не похоже, оставил дружеский подкол без ответа.

Молодые люди шумно поздоровались и прошли в помещение, где уселись за центральный столик, сделанный в форме округлого полумесяца. Посетителей в кафе пока было мало. На невысокой сценической площадке тихо пела под собственный аккомпанемент на гитаре молоденькая смазливая девчонка.

Через минуту после того, как друзья расположились за столиком, официант принес на подносе двенадцать заиндевевших от холода бутылок пива, горку соленой рыбы, тарелку с орехами, ведерко вареных раков и четыре литровые пивные кружки.

— Парни, только сегодня без бурных мероприятий. Я болен, — предупредил Андрей, устраиваясь за столиком между Павлом и Тимуром.

— Ты? А что с тобой, рыжий? — Тимур повернул голову и посмотрел на Андрея.

— А у него в полнолуние всегда так, — включился в разговор Павел, набрав горсть орехов и сунув их в рот. — Плутон и Меркурий создают конфигурацию, которая окажет негативное воздействие на ваш желудок, — он сплюнул на тарелку скорлупки. — Такое положение небесного светила…

— Не твое дело, — игнорируя тираду приятеля, бросил Тимуру Андрей. — Сказал — болен, значит — болен. Чего еще надо? Ты что, доктор?

— А! Понятно! Не давайте пациенту рыбу и пиво. Пусть мальчик минералочку попьет.

— Слушай, а у тебя же у отца день рождения. Да? — обсасывая клешню рака, процедил сквозь зубы Павел.

— А ему-то что? У него отец в Тунисе, — не унимался Тимур.

— Не в Тунисе, а в Италии, дурак. На Сицилии, — небрежно бросил Андрей.

Тимур взялся двумя пальцами за горлышко неоткупоренной бутылки с пивом и поставил ее перед Андреем.