Последний вагон

Проводница к своим чарам подключила и остроумие:

— В следующий раз, если захотите что-то отведать… напрямую ко мне обращайтесь. Всё вкусное находится здесь… (она показала на своё купе) Милости прошу.

Мужчина подобрался уж очень близко к Светлане, и внутренне торжествовал победу:

Значит… три дня, потом обратно? Рассчитываю, как в вашу смену попасть? Возможно?

— Попасть можно… а вот выбраться…

София тем временем закончила свой рассказ:

— Вот такое было детство!

Она помолчала и спросила:

— Зачем я рассказала эту истОрию? На его месте… Как бы поступил ты?

Алекс натужно выдохнул:

— Выслушать бы версию его друга для начала…

Ему совсем не хотелось развивать эту тему и он перевёл беседу в нужное ему русло:

— С мамой видишься?

— Я не говорила, что она жива.

— Мы общались с ней… по твоему телефону… Прости, я подумал, может что-то срочное. Прости!

София судорожно начала рыться в своей сумочке.

Алекс протянул ей гаджет:

— Ты выронила его в моём купе.

София проверила свой телефон и убедилась, что Наталья ей действительно звонила.

— Что она сказала?

— Она хотела говорить с тобой, поэтому повесила трубку.

София некоторое время подумала, потом спокойно сообщила:

— В интернате она… Паралич… Нижняя часть фигуры.

Алекс был просто шокирован этой новостью:

— О Господи!… это ужасно! Как такое может быть?…

Последний раз подобной силы известие он услышал, когда заканчивался его срок отбывания. Предвкушения свободы и новой жизни закончились для него провокацией со стороны администрации, и, как результат, дополнительным сроком.

Услышав такое про Наташу, он потерял над собой контроль и выпалил:

— Мне нужен её адрес!

София присмотрелась к нему и подозрительно спросила:

— Зачем?

Алекс выдал первое, что пришло ему в голову:

— У меня есть деньги. Я мог бы вам помочь.

София удивлённо наблюдала за этим странным человеком:

— А я этого хочу?…

Вопрос прозвучал для Алекса настолько болезненно, что он замолчал.

София, видимо, вспомнив что-то, начала заводиться:

— Ты ничего о нас не знаешь!

Она осеклась, соображая говорить дальше или нет. После короткой паузы, София, не в силах контролировать всплеск горечи, продолжила:

— Я каждое утро выбиралась из гроба и продолжала жить рядом с той, которую ненавижу…

При этом она начала злиться на Алекса:

— Знаешь, что происходило, когда она меня била?… Я плакала!… А как думаешь, что делала она?… прекращала меня бить! Это была её любовь ко мне! По-другому она не проявлялась… И однажды вот что я решила: я больше никогда не заплачу, даже если она меня убьёт!

Глаза Софии увлажнились:

— Я специально делала вещи, которые её бесили и она била меня, но я не плакала. Я не хотела, чтобы она меня жалела…

София закрыла лицо руками и сквозь слёзы прошептала дрожащим голосом:

— Можно я побуду одна?

Алекса разрывали противоречивые чувства. Он очень сострадал Софии. Невозможно было такое представить! Его воспитывали совсем в другой атмосфере. Откровенных проявлений любви к нему со стороны родителей не было, но Алекс всегда о ней знал. Отец даже расцеловал его в свой последний день! Как чувствовал… Эти поцелуи легли надёжной печатью на его сердце. Мать лаской не баловала, но он от этого не страдал. Она доказывала любовь своими поступками по отношению к нему. Даже частые, отрезвляющие оплеухи говорили больше о её переживаниях за него. Мама никогда не делала это по причине плохого настроения, только по делу, в соответствии с его «заслугами».

Как Наташа могла так обращаться с беззащитной дочкой?! Ведь она сама хлебнула насилия с лихвой от своего отца! Впервые за последние три дня он пожалел, что находится на свободе. За колючкой всё было просто и понятно. Каждый день был одинаковый и каждый день приближал его к восстановлению справедливости, о чем он позаботился задолго до «звонка», связавшись с отцом Али.

Такого начала новой жизни Алекс не ожидал. Он молча встал, ушёл в своё купе и устало уткнулся в окно. «Софии сейчас 23 года…» — начал сопоставлять Алекс. Последняя встреча с Наташей произошла тоже 23 года назад. Самое удивительное, что факт существования у Наташи дочери застал его врасплох. Хотя разговор у них об этом был.