Последний вагон в рай

Девушки в расшитых всеми цветами радуги кимоно, отчаянно крича, налетали друг на друга, лупили кулаками и ногами, валили на пол, добивая пятками. Это напоминало петушиные бои. Вот вам и курятник. Только вместо кур озверевшие цыплята.

Федеральный Следователь ухватил за рукав пробегавшую мимо девчушку лет двенадцати:

– Где ваш сенсей?

– К ней пришла посетительница, и они пошли в тренерскую комнату, – девушка указала в глубь помещения.

Кай бросился по коридору. По дороге он больно ударился коленкой о перевернутую вверх ногами тумбочку, и сердце заныло от недоброго предчувствия. Покосившееся треснутое снизу зеркало, разбитая напольная ваза и опрокинутый цветочный горшок недвусмысленно обозначали путь, по которому только что прошли, мило, надо полагать, беседуя, две бывшие коллеги-разведчицы. Кай вытащил из кармана разрядник и осторожно приблизился к последней полуоткрытой двери. Больше всего пугало то, что звуков боя не было слышно. Неужели он опоздал? Кай рывком дернул ручку на себя и остолбенело замер на пороге.

Джейн и Анна, в потрепанной и местами порванной одежде, сидели, обнявшись, на диване и тихо рыдали.

* * *

– И все же я на вашем месте выспался бы… – с глубоким унынием в голосе посоветовал Тод. – Куда вы рветесь-то? Вот Учитель рвался, рвался да так и сгинул – там… ВОВНЕ…

– Гос-с-споди, как ему удалось? – поинтересовался Дирк, заглядывая в подсвеченную услужливым факелом Бирна стальную нору.

– Собственно, отверстие это здесь уже было… – тяжело вздыхая, пояснил Тод, – в нем вкручено было вот это, – он факелом подсветил громоздящийся в темноте неподалеку цилиндр – ему по пояс – с тускло поблескивающими желобками нарезки по бокам. – Мастер соорудил это вот, – теперь пламя высветило контуры сооружения, напоминающего некий дикий гибрид конструкций из альбома Древних Мастеров и воплощенных мечтаний деревенского самоучки. – Главное было первые три-четыре оборота своротить, а потом – само, как говорится, пошло… А там дальше – мы маскировочную дверь соорудили, со своим замочком… Вы бы хоть посмотрели, как устроен замочек. Мастер, перед тем как соваться…

Лики посмотрел. Потом взглянул на Дирка.

– Позаботься о Злюке, – тихо попросил он. Злюка сыто и преданно икнул.

– Не рискуй зря, – посоветовал Дирк и похлопал Лики по плечу.

– Как я завидую вам… – с горечью в голосе произнес Бирн. – Как тягостно мне в этой тюрьме, которую я обрел вместо свободы… Я с радостью пошел бы туда – ВОВНЕ, Мастер, но обязательства перед искусством заставляют меня остаться здесь, во Дворце Тайн, до тех пор, пока я не искуплю свой грех – грех формализма… Я должен создать изображение Высокородного, достойное его… Теперь, когда Судьба подарила мне такую возможность…

«Чем были мы, тем и остались, – с тоской подумал Лики. – Муравьишками пред Стопой Величия… И даже в изгнание с собой своего монарха прихватили…»

Он вздохнул и нырнул в лаз…

Следует сразу оговориться, что воспоминания участников Великого Побега часто расходятся самым радикальным образом. Из них наибольшее доверие внушает бесхитростный рассказ Мастера Лики, который неоднократно повторяется, варьируя в мелких деталях, в изложении тех, кто удостоился чести послушать его беседы вечером, за стаканчиком-другим дурной воды, – а рассказывал он эту историю всем, кому не лень было слушать. Иногда Мастер что-то добавлял, иногда – убавлял. Будем снисходительны к нему и постараемся сохранить нетронутым его безыскусный стиль.

* * *

Лики чуть не рванулся назад, испугавшись огромной гулкой пустоты, разверзшейся вокруг. Пустота была наполнена мерцающим, пыльным сумраком, скрипами и скрежетами, приходящими откуда-то из бесконечности. «Мир без солнца? – подумал он. – Или просто ночь?» Набравшись мужества, Лики снова шагнул вперед.