Последний вечер встречи

Женя едва не упал со стула. Софья здесь, в Твери? Михаил снова глянул на него с подозрением и, ни слова больше не сказав, удалился.

За столом воцарилось оживление. Все шумно обсуждали появление Софьи, одна Вика сидела, надвинув платок на самые брови, с безучастным видом.

– Хотите, пойдем к матушке? – предложила Ангелина Жене.

– Конечно, хотим, – обрадовался тот.

Они помогли Вике подняться и, поддерживая ее с двух сторон, повели к двери.

– Она тут, в доме? – Жене не терпелось увидеть наконец главную фигуру в сложной партии, которую они с Викой вынуждены были играть, рискуя жизнью.

– Не в этом. – Ангелина уверенно прошла в прихожую и распахнула дверь во двор. – Вон в том. – Она указала на бревенчатый домик.

Там действительно горел свет, хотя десять минут назад, когда Женя выходил на улицу, окна были темными. Они прошли по ровной плиточной дорожке и остановились у крыльца. Ангелина осторожно постучала.

– Войдите, – раздался необычайно красивый и певучий женский голос.

Женя быстро и незаметно поглядел на Вику. Та кивнула – она! Ангелина толкнула дверь, и они вошли в небольшую прихожую, красиво отделанную сосновой вагонкой. В самом ее углу стояла давешняя темная старушка, та, которую Женя принял за местную богомолку. На вид ей было лет 60 с хвостиком: сгорбленная, ростом едва до плеча Вике и Ангелине, в черном глухом платке, закрывающим весь лоб, в черной же вязаной юбке до пят. Женя успел рассмотреть огромные, блестящие, как у галки, глаза и крупный нос.

– Матушка Софья! – бросилась к старушке Ангелина. – Как вы себя чувствуете?

Она опустилась на колени и припала к ее одежде.

– Хорошо себя чувствую, сестра, спасибо, – тем же чудесным, мелодичным голосом ответила Софья. Женя изумился, насколько этот голос не вязался с ее внешним обликом. Невозможно было поверить, что перед ним молодая женщина тридцати лет, ровесница Вики.

– А это кто? – Софья с тревогой поглядела на Женю и Вику. – Я их раньше не видела.

«Не узнала, – подумал Женя. – Или ваньку валяет».

– Это вновь обращенные брат и сестра, Евгений и Алена, – пояснила Ангелина. – Алена не слышит и не может говорить. А видит плохо.

– Воля твоя, господи. – Софья сокрушенно покачала головой. Вид у нее был совсем не злобный, а какой-то отрешенный. – Вас кто-то обидел? – спросила она у Евгения.

– Да. – Он кивнул. – Супругу. Ее избили.

– Говорите имена обидчиков! Они будут наказаны! – Черные глаза Софьи сверкнули.

– Анатолий, Вячеслав и Семен, – нетвердым голосом повторил Женя то, что сказал позавчера Михаилу. Его шокировало столь мгновенное превращение Софьи из божьего одуванчика в исступленную фанатичку.

– Ладно. – Антипова жестом приказала Ангелине подняться. – Ступайте отдыхать. Завтра рано нужно будет встать и трудиться.

– Хорошо, матушка Софья, – послушно проговорила Ангелина, вскочив на ноги. – А вы тоже пойдете отдыхать?

– Нет. Нет, я не буду отдыхать. – Глаза Софьи продолжали метать молнии. – Я буду молиться. Призывать Всевышнего расправиться с грешниками! Аминь. – Она молитвенно сложила руки.

– Аминь, – подхватили Ангелина и Гриша и низко поклонились. Женя поспешно последовал их примеру. Вика стояла позади всех, точно окаменев.

– Пошли, – шепотом произнесла Ангелина, подталкивая Женю к двери.

Тот подхватил Вику и потащил за собой на улицу.

– Ну, как вам матушка? – спросила Ангелина, когда они вернулись в коттедж.

– Понравилась, – ответил Евгений. – А где она молится о грешниках?

– Там же, в доме. Там у нее специальная комната, нам туда нельзя.

– И долго она будет молиться?

– Всю ночь. – Ангелина не удержалась и зевнула. – Мне кажется, матушка права – пора ложиться. Завтра чуть свет нужно уже снова браться за работу. И то всего не успеем, я только одно окно отчистила, а их три. – Ангелина взяла Гришу под руку и уютно прильнула к нему.

– Вы идите, – сказал Женя, – а мы немного подышим перед сном. У Алены случаются панические атаки, ей необходим свежий воздух.

– Конечно, – согласилась Ангелина, с сочувствием глядя на Вику. – Раскладушки на втором этаже. Как нагуляетесь, приходите.

Женя кивнул. Ребята ушли наверх.

– Ты узнала ее? – шепотом спросил Евгений Вику.

– Да. Это она.

– Пойдем! – Они снова вышли во двор. Свет в окнах маленького дома по-прежнему горел. – По-моему, она сумасшедшая, – так же шепотом произнес Женя, – и выглядит на 30 лет старше своего возраста. Только голос молодой.

– Голос у нее всегда такой был. – Вика сняла надоевшие очки и спрятала их в карман шубки. – Она пела хорошо. Если бы не голос и не глаза эти вылупленные, никогда бы ее и не узнала. Действительно выглядит старухой. Я больше чем уверена, что все это она затеяла.

– Я тоже. Мы выберемся отсюда и прямиком пойдем в полицию. Пусть они послушают, что здесь творится. – Он похлопал себя по карману, где лежал телефон. – Осталось совсем чуть-чуть – заснять Софью за ее обрядами. – Он кивнул на горящее окно.

– Как ты ее заснимешь? Она же не слепая, заметит, что за ней следят.

– Может, в окно что-нибудь видно? Смотри, штор нету.

– Давай поглядим, – согласилась Вика.