Последний викинг. «Ярость норманнов»

Когда люди Харальда садились в ладьи, на берегу показалось множество бьярмов, примчавшихся верхом на оленях. Их было великое множество и становилось все больше и больше, словно их порождал ядовитый туман. На дружинников посыпался град стрел. Большинство стрел застревало в щитах, но некоторые находили брешь и ранили несколько человек. Барди следил за тем, чтобы никто из дружинников не отстал и не остался на берегу. Он вращал над головой секирой, отгоняя наседавших на него бьярмов. Он рассек секирой двух язычников, пытавшихся отрезать его от реки, и последним запрыгнул в ладью. Все ладьи благополучно отошли от берега на середину реки. Оказавшись в безопасности, Барди опустил щит, вытер пот и сказал:

– Как их много! Мы едва отбились!

Река, раздавшаяся вширь у Туманного Мыса, вскоре разделилась на несколько узких проток. Ладьи вошли в одну из них. Лес на берегу стоял плотной стеной. Внезапно полетели стрелы. Одна из них попала Барди в шею. На сей раз каменное ожерелье, спасшее ему жизнь во время битвы на Пустоши, оказалось бесполезным, так как костяная стрела прошла между камнями. Барди взмахнул руками и рухнул в реку. Никто из дружинников не успел подхватить его. Волны окрасились кровью, и тело исландца исчезло под водой. Под градом стрел некогда было искать его. И только когда ладьи прошли сквозь опасную протоку, Харальд произнес прощальное слово:

– Прощай, Барди! Мне не удалось познакомиться с тобой поближе, но по всему видно, что ты был достойным мужем. Ты мог стать жертвой кровной мести в Исландии, а погиб в Стране Бьярмов.

– Было бы лучше, если бы он пал от руки кровника, – проворчал Халльдор. – В таком случае его родные могли бы рассчитывать на виру по меньшей мере в три сотни серебром. А теперь с кого им взыскивать деньги? С диких бьярмов?

– Зато он погиб в бою в полном боевом облачении, а не был застигнут врасплох на пороге собственного дома. Халльдор, когда ты вернешься в Исландию, расскажи про Барди, который служил конунгу Гардарики. Поведай о том, как однажды, когда он плыл на стругах, охраняя державу своего конунга, на него напали враги. Началась жестокая битва, сражаться пришлось с превосходящими силами, но прежде он совершил немало подвигов. Так пал Барди, покрыв себя доброй славой, и до самой смерти он сражался как настоящий воин.

– Именно так я и расскажу, – пообещал Халльдор.

Больше о Барди речи идти не будет. О нем рассказывается подробнее в «Саге о битве на Пустоши».

Глава 27 Торир Собака

Харальд отправился в погоню за Ториром Собакой. Ладьи шли по извилистым протокам, на которые разделилась Вина перед впадением в Гандвик. Иногда из леса выбегали лоси, с шумом погружались в воду и проплывали перед носом ладьи. Вечером добрались до заводи, образованной речкой, которая впадала в одну из проток. Перед заводью был остров, а за островом тянулись обширные заболоченные мхи. Заметно было, что заводь служила стоянкой для многих путников. Между деревьями чернели кострища. Халльдор поворошил носком башмака золу и коротко изрек:

– Вчерашний костер!

– Наверное, здесь стояли бьярмы, – предположил Харальд.

Исландец наклонился и поднял с земли обрывок каната из тюленьей кожи. Харальд кивнул. Не было нужды в словах, ибо подобные канаты плели только в Северных Странах. Когда один из дружинников нашел во мхах деревянную уключину, последние сомнения развеялись. Здесь стояли норманны, и Харальд был уверен, что тут был не кто иной, как Торир Собака. Он спешил доплыть по реке до моря, чтобы вернуться домой до начала зимних штормов. Судя по всему, он опередил их на два дня. Эту разницу можно было наверстать, потому что большие морские корабли плывут по реке не так быстро, как узкие ладьи. Харальд велел дружинникам как следует отдохнуть перед завтрашним днем.

Ночью разыгралась непогода. Подул холодный северный ветер. Его ледяное дыхание принесло черные тучи. С неба повалил снег, покрывший белой пеленой зеленый мох. Ветер завывал так страшно, что казался воем свирепого Юмали. Дружинники мрачно глядели на снежные вихри, кружившие по берегу, и тихо шептались друг с другом. За несколько лет, проведенных в Гардарике, Харальд хорошо усвоил язык словен. Он без переводчика понимал, что дружинники шепчутся о том, что он прогневал идола, наславшего непогоду. Они оказались в западне, так как заводь и протоку вплоть до острова сковало льдом. Харальд приказал рубить лед, чтобы расчистить проход для ладей. Дружинники повиновались неохотно. Один только Халльдор рубил своей секирой лед с неистовством берсерка.

Выйдя на открытую воду, ладьи замерли на месте. Северный ветер дул навстречу, загоняя их назад. Дружинники гребли изо всех сил, но ладьи продвигались медленно. От холода вода густела на глазах и превращалась в вязкую смесь, которая скреблась о днище. Кромка берега уже покрылась ломким льдом. С огромным трудом они добрались до места впадения Вины в морской залив. Он был как самый широкий фьорд. Один берег едва угадывался за валившим с неба снегом, а второго не было видно вовсе.