Последний властелин Антарктиды Часть 1-я

—Вот туда-то нам и надо в первую очередь! Скорее, это не музей, а какой-нибудь архив или обыкновенный огромный склад всех трофеев, которые нацисты грабили по всей Европе в ходе её завоевания. Приплюсуй Северную Африку и нашу Белоруссию, Молдавию, Украину, Прибалтику и Россию до самой Москвы. Дальше немцы, как известно, не продвинулись. Контрибуции, как Наполеон они с поверженных стран не взимали – просто грабили начисто и вывозили вагонами к себе в Германию. А затем переправляли караванами сюда.

—Я протестую, однако… —испугался Якут, что визит в сокровищницу третьего рейха затянется на неопределённое время. – Сначала склады с продовольствием, потом музей. Хоть десять музеев!

Андрей победно поднял палец.

—А сейчас вы совсем удивитесь. Переходим к самому нижнему этажу – четвёртому. Это не что иное, как ядерный реактор, питающий весь этот подземный город.

—Какой? – чуть не поперхнулся Павел.

—Ядерный. Я вижу здесь слово «ATOMISCH».

—И снова ты удивляешься, Паша, —улыбнулся профессор. – Вспомни, что мы предполагали, не далее, как несколько минут назад? Почему бы и нет, раз тут бывал гениальный Шаубергер и весь его штаб?

—Я не столько удивлён, как обескуражен. Не думал, что мы так скоро его обнаружим.

—А от кого его тут скрывать? Экипажи подлодок в эти помещения допуск не имели, о нём никто не знал кроме специального персонала – даже рабочие истреблялись, кто его ставил. Сами же разработчики и конструкторы были, что называется, погребены здесь навечно, не имея никакого сношения с внешним миром. Выход на поверхность и пересечение с матросами субмарин был им заказан. Все, кто имел хоть какое-то отношение к проекту, так и остались в этих подземельях навсегда. Кинозалы, библиотеки, бассейн, спортзалы, ну может ещё специально подготовленные для любовных утех фройляйн – вот и все их развлечения на всю оставшуюся жизнь. Секрет атомного реактора никак не мог покинуть стен данного подземелья. Об этом заботилась охрана СС. А что до настоящей схемы, где он изображён в плане эвакуации – так этой схемой только специалисты и пользовались. Это мы тут нагрянули внезапно, когда нас не ждали, как сказал бы наш Гриша.

—Вместе с ядерным реактором, —тем временем продолжал Андрей, —на четвёртом уровне так же находятся дизельная и электростанция.

—Ну, а где же все люди, однако? Хотя бы мёртвые?

Андрей бросил шутливый взгляд на Якута.

—Хочешь с кем-нибудь познакомиться?

—Шайтан тебя забери, нет, конечно! Но трупы-то должны где-нибудь быть, раз живых мы до сих пор не видели.

—Ваня резонно говорит. Если тут всё на автоматике, кто-то же должен был её программировать? Хотя бы самый последний?

—Возможно, здесь прошёл какой-то мор и все спешно эвакуировались, —предположил Павел. – Эпидемия скосила персонал, а остальные ушли по тоннелям в основной город, которого мы ещё не видели. Базу законсервировали и оставили работать автономно до «лучших времён».

Андрей присмотрелся к схеме.

—Есть ещё одно громадное помещение на втором этаже. Я вначале подумал, что это какое-то спортивное сооружение, примыкающее к спортзалу, но, видимо, его нужно расценивать как отдельное, величиною с футбольное поле – я именно о нём и подумал вначале.

—А что тебя заставило усомниться?

—Надпись. Точнее, их две —разные на обеих схемах. На левой я вижу «Anabiose-Hall». На правой «Saal der sarkophage».

—Ясно. Тут можно и без перевода, —воодушевился начальник. – Залы lkz анабиозом и c саркофагами.

—И что это значит, однако?

—Пока не знаю, Ваня. Но, по всей видимости, в том огромном помещении, будто в семейном склепе, находятся некие замороженные в криогене личности, имеющие непосредственное отношение к нашей базе. Точнее, не к нашей, а к их.

—Что-то типа «сонной комнаты», —подтвердил Андрей. —Вон надпись сбоку: «Schlafzimmer». Обозначает, как «Комната для сна».

—Покажи, где? – спохватился профессор.

—Вот, —указал пальцем Андрей на внутренний графический рисунок чертежа с готической надписью.

—Вот там-то, друзья мои, и находится весь цвет нации четвёртого рейха! Туда-то мы сейчас и двинем.

—Сначала к продуктам! – запротестовал Якут. – Пингвин есть хочет, однако.

—Не пингвин, а скорее ты… —засмеялся Виктор Иванович. – Ладно. Ты всё перевёл, Андрюша? Ничего не пропустил?

—Вроде бы нет. Тут много ещё вспомогательных терминов и дополнительных сносок, но основное я Паше продиктовал. Успел перечертить? – обернулся он к другу.

—Успел. Схема теперь у нас.

—Меня всё время сбивали с толку эти стрелки направлений при пожаре. Аж в глазах зарябило. К тому же эти чёртовые пунктиры, развёртки, зигзаги… тут и криптолог бы ногу сломал.

—Правда? – лукаво спросил Виктор Иванович.

—Конечно! Клянусь вот этим шкафом.

—Но, зато ты нам помог, как никто другой. Молодец!

Затем обернулся к остальным.

—По банке тушёнки у нас ещё есть, так что, предлагаю сегодня остаться на ужин здесь и отдохнуть как следует, а уже завтра с раннего утра продолжить осмотр. Прежде всего —Ваня прав —вначале продукты. Потом зал криогенной заморозки.

—А что это?