Последний властелин Антарктиды Часть 1-я

—Что тебе ясно? – вдруг взорвался, в общем-то, добрый всегда радист. – Ты к чему ведёшь? Ты думаешь, я тут от скуки нажрался или умом тронулся?

—Стоп, Григорий! – осадил его Трифон. – Не горячись. Я тебе просто факты выкладываю – мы тут сами все в смятении. Однако ты тоже пойми нас: мы тут восемь нормальных здоровых мужиков, никак не можем вспомнить ни о каких дверях, о которых говоришь ты, да ещё предлагаешь прослушать какую-то несуществующую запись…

—Она СУЩЕСТВОВАЛА! – чуть не закричал от обиды радист.

—Мы теперь тоже в это верим. Не кипятись. Значит, по твоим словам, последняя передача от меня велась в 17 часов 45 минут. Так?

—Выходит —так, хотя теперь я не совсем уверен даже в собственной родинке у меня на заднице.

—Родинку мы позже обсудим, —впервые за всё время усмехнулся Трифон. – Вот за эти три минуты, между 17:45 и 17:48 что-то с нами произошло, что вырубило нас напрочь, лишив частичных воспоминаний о дверях. Усёк? Магистраль мы все помним, а двери, о которых я, якобы тебе передавал – увы… ни одной зацепки в памяти. У всех! Соображаешь?

—Относительно.

Бригадир шёл рядом, и Трифон изредка бросал на него взгляд – тот молчаливыми жестами показывал дорогу, где впереди шли остальные спасатели. Трифон кивал и, идя за бригадиром, продолжал общаться с радистом.

—Часы у нас у всех остановились на 17:48. Затем, идёт пробел в памяти не только у меня, а и у всех остальных. И что в итоге получается? В себя мы пришли ровно, как ты сказал, в 19:00, —и то чуть не протянули ноги от непонятной боли и онемения во всём теле.

—Выходит, —предположила рация Гришиным голосом, —что вы где-то отсутствовали с 17:45-ти до 19:00. Так?

—Скорее, до 18:55-ти. Я ещё пять минут корчился на снегу, как и все остальные. Мы и сейчас ещё себя неважно чувствуем. Нас кто-то облучил неизвестными лучами, как тогда профессора, в первый день обнаружения.

—Хорошо. Короче, у вас пробел в памяти чуть больше часа.

—Это для тебя час, —возразил Трифон, взбираясь за бригадиром на снежный пригорок. Впереди маячили спины остальных полярников. – И для всех, кто был у вездеходов тоже час. А для нас, кто находился вблизи объекта, промчалось ровно три минуты. Мы потеряли сознание и отключились на час, а пробел в сознании составлял всего три минуты. Где были наши тела – неизвестно. Может, на снегу валялись, а может…

Он зло сплюнул на снег.

—Я замечал перед нашим обмороком, что у всех было сильное слюноотделение, а затем почувствовался какой-то непонятный газ, практически без запаха. И теперь, внимание! За эти ТРИ минуты, субъективные для нас, вокруг, для тебя и всех остальных проходит ровно ЧАС.

—Какой-то сдвиг во времени?

—Похоже на то. Возможно, мы попали в какой-то временной портал, точнее, не мы попали, а нас туда «всунули».

—Кто?

—Вот это мы и обсуждали всё это время. Что-то типа временной дыры или ещё хрен знает, что в этом роде – я не физик. Возвращение, как я уже тебе сказал, было очень тяжёлым. Нас, скорее всего, «отключили» искусственно и, вполне возможно, каким-то образом стёрли память за этот час. Я верю тебе насчёт кассеты – нас просто «заглушили» при механической записи на магнитофон. А «вживую» ты меня продолжал слышать. Скорее всего, и я тебя. Вот только я не помню, прости уж…

Трансивер молчал. Гриша, очевидно, обдумывал услышанное и, по всей видимости, очередной раз проверял кассету в магнитофоне.

—Кстати, я несколько минут назад связывался с нашими коллегами в лагере вездеходов и они так же сказали, что ни о каких дверях я им не говорил.

—Странно, —хмыкнул динамик рации. — Всё-таки думаешь, временной коллапс?

—Думать будет профессор, когда мы его найдём, —зло отреагировал Трифон. – Моя задача его обнаружить и вернуть всю команду на станцию, не потеряв попутно и своих людей. А уж делать выводы – его прерогатива. Его и Павла – они у нас академики, чтоб их черти взяли. Знаешь, где мы сейчас находимся?

—Время почти восемь часов, вам ещё до вездеходов добираться полтора часа – значит, где-то всё ещё в торосах.

—А вот и нет! Я уже вижу наши «бураны».

—Вы что, их оставляли перед полем торосов?

—А как бы мы иначе добрались вглубь ледника? Сейчас сядем на них, и уже через полчаса будем в лагере у вездеходов.

—Выходит, что час улетает куда-то в космос?

—Да. Всё тот же час. По идее, мы должны были добраться до вездеходов в половину десятого, а попадём туда как раз на ужин – в полдевятого.

—Как это? – Гриша, похоже, вообще перестал что-либо соображать.

—Всё просто, парень! Нас кто-то «переместил» назад к отправной точке маршрута. Туда, откуда мы пешком пошли искать профессора после обеда в 13:00. Сообразил?

—Теперь понял, —слегка обрадовался Григорий, —Вы выехали днём, оставили снегоходы под присмотром двух человек, и затем двинулись пешком, пробираясь сквозь льды, пока в 17:30 не вышли к загадочной дороге, ведущей к металлическим дверям. Потом через несколько минут ты вышел на связь и, когда передавал мне координаты, вас всех облучили парализующим силовым полем: может даже теми самыми лучами, что и Виктора Ивановича. Правильно я рассуждаю?

—Теперь да.