Последний воин

— Вся наша семья здесь. Но приехал я, и более никого не будет. Ты говоришь со мной и как с наследником, и как с будущим королём Гондора. А я говорю с…

— А ты говоришь с рыцарем Кардолана… и будущим рыцарем короля Арнора, видимо.

Юноши уставились друг на друга через столик. Эльдакар провёл пальцем по краю бокала.

— Значит, это решённое дело? — полуутвердительно сказал он.

Эйнор кивнул:

— Нарак, мой князь, сложит свою корону следующим летом.

— Мой двоюродный дядюшка Кастамир очень популярен в этих местах — и на флоте, и в гарнизонах, и среди горожан… — Эльдакар поставил бокал. — А меня называют полукровкой. И ещё — выб…ком. И ещё…

— И ещё много как, что не меняет сути — ты наследник трона Гондора, — прервал его Эйнор. — И как только ты его займёшь…

— И как только я его займу — начнётся война, — проворчал Эльдакар. — А если права на трон Гондора предъявит прямой потомок Элендила, хранитель Сломанного Меча, Палантира, Кольца Барахира, Скипетра Аннуминаса, Звезды Элендила и ещё огромной кучи блестящих родовых вещиц, да ещё и властелин настоящего королевства, а не его огрызка — тут и Кастамир задумается, стоит ли спорить.

— Мне слышится в твоих словах что-то недоброе, принц, — осторожно заметил Эйнор.

Эльдакар улыбнулся:

— Нет тут ничего недоброго. Я просто немного зол, и зол уже давно… С тех пор, как первый раз услышал за спиной, кто я такой. А было это лет десять назад, когда меня привезли с севера, и я хлопал наивными глазёнками: ух, Гондор! О Гондор! И верил, что все люди тут добры, как Благие Валар… Ты думаешь, дунадан, мне так хочется быть королём? Brand'er ista spellkras kumm winbartta![48] Я просто думаю — не было бы хуже… но, наверное, не будет. Дядюшка последнее время якшается с морэдайн, шушукается и вовсе с какими-то странными гостями невесть откуда — из тех, что нипочём, как мне кажется, не подойдут к рябине и посторонятся ворот с подковой над ними…[49] Что драка между родичами, что такой король — Гондору всяко не переварить, как стрелу в кишках…

Он встал, сложил руки на груди. С лёгкой насмешкой и в то же время искренне-облегчённо сказал:

— Ну что ж, больше нет принца Эльдакара, а есть лишь Винитариа. Только отцу я ничего не буду говорить. Пусть он спокойно уйдёт на Запад. Как король и отец короля. Когда же это случится… я отошлю Шлем Исилдура[50] на Север, а сам отправлюсь к народу матушки и деда Видугавии. Веорд будут рады возвращению своего вождя.[51]

Эйнор тоже поднялся и поклонился Эльдакару. Потом, в каком-то порыве взяв его за запястья, сказал горячо:

— Не жалей! Власть — игрушка для дураков, пища для негодяев, для истинно Человека она — оружие. Сейчас ты нанёс такой удар Тьме, от которого она, даст Судьба, не оправится уже никогда!

Эльдакар сам неожиданно смутился, глядя на взволнованного нуменорского рыцаря. Освободив руки мягко, почти нежно, он кашлянул, пожал плечами, разлил по бокалам вино и, подняв один из них, сказал негромко, но ясно, с заблестевшими глазами:

— За Соединённое Королевство Запада и его будущего Короля — на вечные времена! — И, выпив, предложил: — А теперь пойдём да и треснемся копьями как следует! Ты разогнал своих оруженосцев, но я тебе одолжу кого-нибудь. Надо же всем рассказывать, чего ради я прискакал в твой лагерь! И кстати — жди ещё гостей и готовься получать синяки. Турнир так турнир!

Глава 15, в которой рассказывается о полезности традиционных взглядов на религию и секс в плане политики и личной безопасности

С огромным удовольствием Гарав обулся бы в сандалии. Сапоги, хоть и тонкие, мучили ногу в здешней жаре, как настоящее орудие пытки. Хорошо ещё, что Эйнор счёл вполне допустимым ограничиться верхней туникой на голое тело.