Последний Воин Духа

Вечером, сидя у камина, Джон делал записи в дневнике, перемежая это с игрой на гитаре. Его уже начал смаривать сон, он подумал, что неплохо бы послушать на ночь что-нибудь серьёзное, закрепить сегодняшний день… как его прошибла мысль: ведь завтра же Новый Год! Тридцать первое число!.. Сон мгновенно слетел, Джон заволновался. Ведь он пробыл дома безвылазно все эти десять дней, ни с кем не общался, почти не созванивался с товарищами из «Союза». Что они, как они?! Стало даже как-то неловко перед всеми. Может, от него чего-то ждали, а он забыл, запамятовал в своих одиноких бдениях, прогулках среди снегов и деревьев… Но нет, вроде бы всё в порядке, завтра с утра, точнее в обед, сбор у тёти Дженни, нужно взять с собой гитару. К газете он ничего не приготовил, если что-то и есть, то оно пока в голове. «Как-то пустовато я провёл это время, другие наверно столько сделать успели», — подумал Джон. «Хотя, сочинил одну вещицу, мне нравится». После этого он расслабился, почувствовал непреодолимую дремоту и начал готовиться ко сну. «Обойдусь сегодня без музыки», — полусонно подумал он. «Но должен же я как-то подготовиться к такому важному дню! Хотя что я могу сделать сейчас? Раньше надо было думать!». Помучавшись пять минут, Джон решил, что завтра со свежей головой, с утра пораньше он непременно придумает что-нибудь стоящее. А сейчас — спать! Засыпая, он вспоминал, как отмечал Новый Год в семейном кругу будучи маленьким, когда ещё не было никакого разделения на «наших» и «не наших», когда ему казалось, что лица родителей светятся неподдельной радостью, и ёлка так волшебно переливается разноцветными огнями, будто специально созданными для него одного — чтобы он незабвенно радовался и не знал печалей… «Но ничего, отныне всё будет по-другому. Гораздо лучше, чем тогда, в далёком детстве». Эта последняя на сегодня мысль согрела Джона и он заснул улыбаясь.

Росчерк золотой секиры у врат Вальхаллы

Утро выдалось ясным, солнечным, погода не подвела. Необходимый желанный морозец в минус пять градусов по Цельсию тоже имелся. «Утро?!» — вскрикнул про себя Джон. «Какое же это утро? Да уже день. Нет, меня точно не возьмут на праздник, даже не звонит никто, я ведь уже весь сбор проспал наверно». Но, посмотрев на часы, Джон увидел, что время вполне нормальное — половина одиннадцатого, он вполне ещё успеет собраться. Но позвонить всё же решил. «Мало ли кто знает этих эльфов и что у них на уме», — подумал в шутку Джон, но номер тёти Дженни всё же набрал.

— Алло? — ответил бодрый голос Анны, что немного придало Джону уверенности.

— Привет, это Джон.

— А! Наш отшельник объявился. А мы уже думали высылать спасательный отряд в лице Уолтера! — звонко засмеялась Анна.

— Да нет, не надо отрядов. Всё в порядке? А то я подумал, что пропал, а меня никто и не ищет — думаю, не нужен уже никому…

— Джон, вот что с тобой делать? Ты неисправим! Ты вообще, хоть не забыл, что сегодня за день?

— Конечно не забыл. Я готовлюсь к выходу!

— Отлично, собирайся. Ждём тебя к двенадцати. Дня, Джон, дня, а не ночи! — и смех Анны снова зазвенел как лесной ручеёк в девственной чаще.

— Хорошо, до встречи! — Джон повесил трубку и начал собираться.

Упаковав гитару в чехол, накинул куртку, постоял в раздумье — ничего не забыл? Посмотрелся в зеркало — ужас, так не пойдёт! Волосы растрёпаны, на щеках легкая небритость. Пусть уж праздник будет праздником, как встретишь, так и проведёшь. Конечно, всё это глупости, придуманные людьми для пущей важности, но что тогда вообще не глупости? И Джон стянул куртку, прошёл в ванную, принял душ, освежился, вымыл голову. Снова посмотрелся в зеркало — ну вот, так гораздо лучше! Теперь и не стыдно показаться перед эльфийскими принцессами. Ну, почти не стыдно, если быть честным… Небритость-то оставалась. Ну и ладно! В путь!

Спустившись на первый этаж, увидел суетящихся родителей, поздоровался, сказал, что идёт на праздник к Уолтеру и поскорее выскользнул из дому, дабы избежать лишних расспросов. Мелькнула мысль: ничего ли не забыл? Нет, всё в порядке. Приятно трётся за спиной гитара в чехле, всё остальное — внутри. Только курить снова хочется, но ничего, скоро подымим с Уолтером — и он ускорил шаг.

По улице сновало довольно много народу — кто-то с ёлками, кто-то нёс целые сумки продуктов, кто-то поддатый уже с самого утра. Но у всех на лицах — радость, скрытая или явная, у всех глаза светятся праздником. «Однако, — подумал Джон, — вот как праздник может объединить людей, раскачать их, вырвать из привычного сонного состояния. Жаль, что всё это лишь на один-два дня. Ведь радость-то неподдельна, почти как в детстве от новой игрушки! Здорово!» Завернув за поворот, увидел издали красивый дом тети Дженни, подумал что на этот раз его уж точно никто на крыльце ждать не будет. Да и заняты они наверно с Анной, приготовления всякие. А он сейчас придёт, дурака валять будет только, мешаться. Надо хоть попроситься помочь в чём-нибудь…

— Джон! Привет!