Последний воин. Книга надежды

Урда от удивления потерял осторожность, качнулся вперёд, и в то же мгновение стрела затрепетала на натянутой тетиве. Кровь хлынула к тёмным щекам Урды.

— Не спеши, — попросил он, уже не надеясь, что слова опередят полёт стрелы. — Я и так в твоих руках.

Улен ослабил тетиву, произнёс спокойно:

— В том, что я сказал, нет ничего невозможного, Ты предлагаешь мне слишком окольный путь для спасения и не даёшь залога. Я не знаю, верны ли тебе твои люди. Я даже не знаю, верен ли ты своему слову. Как и ты, я не боюсь смерти, но развлекать ею хана не собираюсь… Если ты честен, пошли Амина сюда.

— Он не пойдёт. Зачем ему это? Ты мелкая добыча. Он не унизится.

— Убеди его. Скажи при всех: россич владеет тайной, которую откроет хану наедине.

— Любую тайну он сумеет из тебя вырвать, не подвергаясь опасности.

— Сумеет из живого, но не из мёртвого.

Урда задумался. Почему бы и впрямь хану не пойти в ущелье? Обещание важной тайны! Оно одинаково сильно действует и на владык, и на обыкновенных смертных. Есть и ещё довод, который ловко учёл чужеземец. Хан, отказавшись от предложения, уронит себя в глазах воинов. Что задумал россич? Он храбр и искусен, но теперь Урда убедился, что перед ним человек из плоти и крови, а не дух. Что может он противопоставить ханской силе?

— Даже если я уговорю его, он не придёт один. Тебе не удастся его убить.

— Я не собираюсь убивать. Я буду торговаться.

Урда загорелся любопытством:

— Зачем ты пришёл? Чего ищешь?

— Хочу, чтобы хан вернул мою женщину. Только и всего. Но наступит день, когда я напомню ему об остальных долгах.

Урда сочувственно закивал. Кажется, у этого россича в самом деле есть тайна, и она в том, что он лишился рассудка.

— Ты надеешься вернуться домой?

— Это не так уж трудно, — уверил Улен.

Чтобы пропустить Урду и коня, он прижался к скале и на миг оказался беспомощным. От напряжения у Урды свело спину, но он не воспользовался удачей. Пусть всё пойдёт так, как предложил россич, пусть распоряжается судьба.

— Спасибо, Урда, — насмешливо бросил ему вдогонку Улен, — ты благородный воин. Теперь я верю тебе.

Он проследил, как хазарин скрылся за поворотом, а потом вернулся к своему коню, пощипывающему травку в тени деревьев. Он лёг на землю у его ног и уткнулся лицом в тёплый мох. Приёмом, которому обучили его огненно-рыжие братья, расслабил мышцы и погрузился в короткий сон.

Как часто бывало, ему привиделся Колод. Охотник сидел в сырой землянке и раскачивался от боли. У него так и не зажил растерзанный медведем бок. «Я скоро приду к тебе навсегда, — обрадованно сообщил старику Улен. — Мы опять будем вместе охотиться». — «Ещё не скоро», — огорчил его старик. «Но я устал, — пожаловался Улен. — Иногда мне кажется, я живу не свою жизнь. А мою собственную жизнь кто-то давным-давно оборвал. Как это понять?» — «Немногим выпадает твой жребий, — Колод уже утопал в сером мареве. — Терпи и жди…»

Очнулся Улен отдохнувшим. «Пора!» — подумал он. Надо было встретить хана в самом начале тропы. У Улена не было нужды что-то обдумывать: он знал, что следует поступить именно так, а не иначе. И знал, что скоро увидит Млаву.

5

Два долгих года канули в вечность. Пашута работал на родном заводе и был на самом лучшем счету. Он начал привыкать к мысли, что жизнь его не выйдет из предначертанных берегов. Каждое утро он просыпался с уверенностью, что новый день пройдёт так же быстро, как предыдущий. Работа, вечерний телевизор, иногда застолья с друзьями, а также редкие свидания с весёлыми, нетребовательными женщинами заполняли его дни до краёв, и Пашута радовался, что шагает в ногу со всей страной. Жаль, что прежде он так мало ценил обыкновенные радости, за которыми вовсе не надо бегать на край света. К примеру, он и не предполагал, сколько сильных впечатлений может доставить непритязательному человеку многоканальный ящик с экраном, всегда готовый к услугам. Сколько в нём музыки, очаровательных историй и щекочущих нервы новостей — не ленись, протяни руку, пощёлкай тумблером и обязательно выкопаешь что-то такое, что утешит тебя.

Пашута стал самым аккуратным подписчиком телепрограмм и в пятницу, получив свежую газету, с азартом её изучал, подчёркивая разноцветными «шариками» передачи и фильмы, которые так или иначе могли его заинтересовать. С упоением навёрстывал упущенное, следя за забитыми и пропущенными голами с огромным удовольствием, как и все другие настоящие мужчины.

Созрела в нём готовность и к большим делам. Будущей весной он собирался сделать в квартире капитальный ремонт, а также начал откладывать деньги на машину. По его подсчётам, если жить экономно и по малости где-нибудь подхалтуривать, нужная сумма образуется за пять-шесть лет; а когда он заполучит «жигулёнка», ничто не помешает ему, сговорившись с какой-нибудь свободной в чувствах разведёнкой, совершить далёкое путешествие и посетить неведомые места, куда по-прежнему влекло его сердце и куда поезда, слава богу, пока не ходят.