Последний волк

Другие развлечения были связаны с Альмой. В округе было много ферм, преимущественно птицеводческих, где в качестве охраны использовались собаки. Как-нибудь ночью Стая подбиралась, делала подкоп под забором, достаточно просторный, чтобы могла пролезть крупная собака, и подпускала к подкопу Альму, призывно поскуливающую. Кобели-охранники слетались по первому призыву и хотя быстро разбирались, что сука не в течке, но надо же убедиться, обнюхать, выполнить весь ритуал. И вот уже они проскальзывают в лаз и летят за Альмой, которая, играя, уводит их все дальше к полянке, на которой их ожидают бойцы - Волк и Буль. Альма стрелой проносится между ними, стоящими в боевой стойке, и горе-охранники грудь-в-грудь налетают на неожиданных соперников. Расправа была короткой, хотя в охране служили не последние молодцы. Лишь раз дело обернулось круто. Три ризена, лет по пять, в самой силе, догнали Альму еще на ходу и, отрезав ей путь, принялись обхаживать. Ей удалось вырваться и довести-таки всех до засады. Ризены были сильны и хорошо обучены. Волк и Буль выбрали себе по противнику и, пусть с трудом, одержали победы. Третий же стойко держался против всей остальной стаи, держа круговую оборону и резкими выпадами кровяня плечи противников, оставаясь практически невредимым.

- Ты славный боец, парень, - крикнул ему Волк, наблюдавший за схваткой, - присоединяйся к нам, будешь жить.

- Ты лучше выйди на бой, там посмотрим, кто будет жить, - ответил Ризен.

- Зачем тебе это? Ты же видел, я завалил твоего друга, вон он валяется, корм для ворон.

- А я завалю тебя! И все твоя свора мигом разбежится.

- А вот здесь ты ошибаешься, - процедил Буль и этот тихий, почти свистящий шепот подействовал сильнее, чем угрозы Волка. Ризен как-то сразу сник.

- Ладно, ваша взяла.

- Давно бы так! Пошли, повеселимся на ферме, - крикнул Волк.

Вся Стая, радостно урча, бросилась обратно, к прорытому лазу.

- Следи за Ризеном, - шепнул Волк Булю, - не нравится он мне.

Они ворвались на территорию фермы, в незапертые помещения с птицей и, круша клетки, принялись гонять по проходам кудахчущих кур, одним движением перерубая им шеи. Это был апофеоз бессмысленного убийства, но Волк не принимал в нем участия, он одним глазом неодобрительно посматривал на членов Стаи, в запале нарушавших Закон, а вторым - на Ризена, который все порывался залаять, предупреждая хозяев, но не рисковал, зажатый с двух сторон Волком и Булем. Вот какая-то курица порхнула перед самой мордой троицы.

- Отведай свежего мясца, - подначил Ризена Волк, - не все охранять, надо иногда и себя побаловать.

- Да я сыт, - ответил Ризен.

- Не дрейфь, она сладкая!

На морде Ризена выразилась вся гамма чувств: он не мог нарушить запрет и уничтожить имущество Хозяина, доверенное ему в охрану, но, с другой стороны, ему страстно хотелось вонзить клыки в эту перепуганную толстую клушку, пустить ей кровь и отомстить за многолетнее наглое искушение разгуливающей под носом и недоступной еды. Он и сам не понял, как сделал это, просто сомкнул челюсти и перекусил курицу пополам. И как только кровь брызнула ему в горло, он забыл себя и, урча, доел все, до последней косточки, лишь перышки и пятна крови расцветили черную щетинистую морду. В этот момент Волк перерезал ему горло.

- Зачем? - спросил Буль.

- Он враг и нам не нужен. А теперь люди спишут все это безобразие, - он махнул головой в сторону Стаи, продолжающей бесноваться среди клеток, - на охранников. Пора уходить.

Альма видела, что произошло, но она не задавала вопросов.

x x x

Время шло к зиме. Фермеры перестали выгонять скотину на вольный выпас, да и сами все больше сидели по домам, гуляя свадьбы и отпиваясь после страды. Но Стая не скучала, гоняла по опустевшим полям редких зайцев, неожиданно расплодившихся и стянувшихся к городу кабанов и традиционных одиноких собак.

У Альмы опять началась течка, но в этот раз Волк грозно предъявил свои права и не отходил от подруги. Та же, гонимая бесом, норовила улизнуть и Волку пришлось задать крепкую трепку Роту, которого он буквально стащил с Альмы. Но Альма продолжала исчезать, как будто наслаждаясь ревностью Волка, и при возвращениях ластилась и строила планы дальнейшей жизни. Ей почему-то виделось это будущее вне Стаи и Волк, последнее время все с большим сомнением взиравший на сподвижников, нехотя поддакивал ей.

Они часто вдвоем уходили далеко от лежбища, тщательно обследуя окрестности, ища новое логово, прикидывая, как там будет потомству, споря и отвергая. Как-то раз они набрели на бессмысленную кирпичную стену, тянувшуюся посреди поля довольно далеко от ближайшего жилья и дорог. У средней части стены возвышались заросли калины, полностью облетевшие, но даже в наготе своими мощными кустистыми стеблями скрывавшие вход в тоннель, который почуял Волк, уловив непонятное движение затхлого воздуха. Это был составленный из бетонных труб широкий, во всю длину Волка, водяной коллектор, строившийся давно, судя по многолетнему мху, и брошенный, как и многое из возводимого людьми в этой стране, посреди чистого поля.